Оружейный барон

Грузовик съезжает на поле и начинает вибрировать, оставшиеся ящики ходят ходуном. Скорость уже значительно снизилась, но всё ещё составляет около пятидесяти километров в час.

Замечаю выведенный из строя «Гелик», которые сворачивает на обочину и медленно катится за нами. Пытаюсь прицелиться и выстрелить, но трижды промахиваюсь: два патрона уходят выше, а один врезается в грунт и поднимает большое облако пыли.

— Нужно прыгать! Скорее! — ору я и тащу Анжелику за собой.

— Коля, я боюсь! Слишком быстро!

Относительно ровное поле заканчивается, и начитаются кочки. Фургон то и дело подпрыгивает — вот теперь я узнаю родные дороги. Ящики вываливаются через выбитые двери.

— Доверься мне! — дотаскиваю её до края. — Прыгай!

— Я не могу… — Анжелика вырывается и хочет убежать обратно.

— Скорость уже небольшая… Да что я тебя уговариваю?! — выталкиваю её наружу и прыгаю сам.

Мы по инерции катимся кубарем, то тут, то там меня бьют небольшие камни. Больно, но терпимо. Слышу громкий удар, затем звон стекла.

Косплей колобка заканчивается, и я вижу, что грузовик «обнимает» сосну. Хорошо, что мы успели выпрыгнуть, ведь доски от ящиков буквально впились в стену, у которой мы стояли. Как говорится: «Здесь могла бы быть ваша… голова».

Анжелика с трудом поднимается на руках, всё лицо у неё в ссадинах, а во рту кусок травы, но вроде бы ничего серьёзного. Пытаюсь встать, но понимаю, что левая нога не слушается.

— Ты как? — спрашиваю её.

— Не очень… Головой сильно ударилась… — выплёвывая траву, отвечает Анжелика.

— Главное, что живы, — с облегчением говорю я и вижу, как по полю едет второй «Гелик».

Вот ведь не уймутся! Ну ничего, сейчас я вам устрою грёбаный Вьетнам!

* * *

Рубрика «Интересные факты».

Дмитрий Громов — один из немногих баронов, который стал графом по результатам голосования. Злые языки утверждают, что он не гнушался использовать незаконные методы.

«Гелик» — любимая машина представителей Уралмаша — самой многочисленной банды Екатеринбурга. В статьях одного СМИ говорилось, что их покрывает Граф Уральского сектора. Через день после публикации офис этого СМИ почему-то сгорел. Причём вместе с журналистами. Больше подобных статей не выходило.

Глава 11 Не гневи Бога, ведь он говорит правду

Создаю нового «Орла» и прицеливаюсь в дальний «Гелик», из которого уже вылезают лысые мужики. Нельзя ждать, пока они разбегутся или залягут за первой канавой.

Нажимаю на спуск. Разрывный патрон попадает прямо в решётку радиатора. Её, вместе с передней частью автомобиля, раздербанивает так, что аж страшно смотреть. Моментально начинается пожар.

Пассажиров и водителя откидывает взрывной волной, они падают на землю. Ещё трижды нажимаю на курок, прицеливаясь после каждого выстрела. Остатки передка авто превращаются в убийственные снаряды и разлетаются по округе.

Выжить под натиском чудо-патронов пятидесятого калибра просто невозможно.

Переключаюсь на второй «Гелик», который летит прямо на нас. Из его окон выбираются автоматчики и начинают палить в нашу сторону. Хорошо, что между нами приличное расстояние и грунт весь в рытвинах — точность в таких условиях стремится к нулю.

Однако мешкать нельзя. Проходит не более трёх секунд, с момента прошлого выстрела, когда я вновь нажимаю на курок. Взрывом отрывает передние колёса, «Гелик» клюёт носом и подлетает метра на три.

Прямо в полёте выпускаю ещё одну пулю, которая попадает точно в центр крыши. Раскуроченная машина приземляется на пузо уже без стёкол — они разлетаются в разные стороны.

Я понимаю, что живых внутри нет, но всё-таки делаю прицельный выстрел прямо в салон. Попадаю по центру заднего дивана — пуля пробивает его насквозь и взрывается в багажнике. Бензобак детонирует, выбрасывая в воздух мелкие горящие осколки. Сам «Мэрс» вспыхивает как спичка.

— Ну, вроде бы отбились, — констатирую я и ложусь на землю.

— Коля… — Анжелика постепенно отходит от шока и начинает плакать. — Кто они?.. И почему напали на нас?..

— А ты как думаешь? Ай, бл*дь! Нога!!! — уровень адреналина падает, и я чувствую адскую боль. — Как же я ненавижу ломать кости!!!

Стараюсь не шевелиться, чтобы ещё сильнее себе не навредить. Но терпеть такую адскую боль и не двигаться — практически нереально. Она настолько велика, что я чувствую, как теряю сознание.

— Подожди, у меня в сумочке было… — Анжелика встаёт и рыщет глазами по округе. — Где моя сумочка?..

— Чё-то мне хер*во… Прям совсем… — скрипя зубами, выдавливаю я.

— Нашла! Вот она где валяется! Коля, потерпи, у меня было обезболивающее… — она убегает в ту сторону, откуда мы приехали.