Орел нападает. Орел и Волки

– Нет. Не сейчас! – рявкнул Макрон. – Вот выпадет ничем не занятая минутка, тогда с удовольствием, а до той поры спрячь свой гонор. Договорились? Боадика, переведи: я хочу быть уверен, что он все понял правильно.

Празутаг был явно разочарован, но природное добродушие быстро взяло в нем верх над досадой. Он протянул свою лапищу и наградил Макрона мощным шлепком по плечу.

– Ха! Ты хороший человек, римлянин. Будем друзья… может быть.

– Я бы на это многого не поставил, – пробормотал Макрон, одновременно пуская в ход самую сладкую из улыбок, какая только могла нарисоваться на его покрытой шрамами суровой физиономии. – Но так или иначе, давайте решать, что нам делать дальше.

Катон прокашлялся:

– Командир, мне кажется, у друидов должно быть какое-то тайное капище, известное лишь посвященным.

– Ну? И что из того?

– Да то, что стоило бы нажать в этом смысле на Празутага. В конце концов, он когда-то ходил тут в учениках. Почему бы тебе не спросить его, нет ли у черных друидов святилища, надежно укрытого от прочих жрецов и островитян? Если заложников где-то и прячут, то, скорей всего, там.

– Ты прав, – согласился Макрон, задумчиво взглянув на икена. – Сдается мне, наш приятель кое-что от нас утаивает. Спроси его, Боадика.

Та повернулась к своему сородичу и перевела вопрос. Гигант мигом переменился в лице и затряс головой:

– Нет!

– Кто-то у нас, я гляжу, забеспокоился. А в чем дело?

– Он говорит, такого святилища нет.

– Он лжет. Причем неумело – врать твой кузен не мастак. Так ему и скажи. Мне нужна правда. Здесь и сейчас.

Празутаг снова покачал головой и хотел было отвернуться, но центурион железной хваткой вцепился в его запястье.

– Кончай с этим дерьмом! Говори.

Пару мгновений мужчины смотрели друг на друга. Лица обоих были суровы и неуступчивы. Наконец Празутаг кивнул и заговорил: в его тихом голосе звучали и боязнь, и решимость.

– У друидов есть одна роща, – стала переводить Боадика. – Некоторое время Празутаг как ученик провел там, но не прошел и первого круга обрядов. Черные жрецы называют ее Рощей Священного Полумесяца. Это то самое место, где однажды должен восстать и восторжествовать над всем миром Круак. Пришествие бога, несущего ночь, может случиться когда угодно. До той же поры его дух, как черная тень, будет витать над каждым камнем, листом и травинкой глухих лесных дебрей, куда не дано пробраться никому из непосвященных. Его холодное дыхание заполняет всю чащу. Празутаг предупреждает, что Круак мигом ощутит ваше присутствие, а врагам и их пособникам нечего от него ждать пощады! Снисходительность не присуща ему!

– Знаешь, я повидал на своем веку достаточно и пришел к выводу, что ежели человеку и стоит чего-то бояться, так это только таких же смертных, как он, – заявил Макрон. – А коли твой хваленый родич струхнул, то пусть так и скажет.

Проигнорировав последнее замечание, Боадика продолжила:

– Он говорит, что роща находится на острове посреди большого болота. В двух днях пути отсюда верхом. К ней ведет узкая длинная дамба, однако она хорошо охраняется. Этой дорогой туда не попасть.

– Но ведь, наверное, Празутаг знает и другой путь? – нетерпеливо спросил Катон.

– Да, Празутаг его знает.

Боадика бросила быстрый взгляд на кузена, и тот кивнул, разрешая ей говорить.

– Он сам отыскал и проложил эту тропку, чтобы навещать дочь дуротрига, бывшего тогда у друидов начальником стражи. В конце концов девушка понесла, и, как только друиды прознали, что их ученик нарушил обет целомудрия, Празутага изгнали из братства.

Макрон покатился со смеху, заставив всех остальных дернуться и беспокойно завертеть головами, но кругом было тихо.

– О боги! – Макрон закатил глаза, потом подмигнул Празутагу. – Стало быть, ты не смог противиться зову своего естества, вот оно, значит, как! А эти придурки за пустяковую шалость вышибли тебя вон. Знаешь ли, мне сдается, что мы все же поладим.

– Эта тропа, – произнес, склонившись к Боадике, Катон. – О ней кто-нибудь еще знает?

– Празутаг думает, что нет. Тропа идет под водой через череду мелей и заканчивается в прибрежных зарослях острова, неподалеку от рощи. Он пометил ее вехами, но вбил их так редко, что те теряются среди коряг. Чужой глаз ничего не углядит.

– А сам-то он углядит их?

– Празутаг думает, что да.

– Меня это не обнадеживает, – заметил Макрон.

– Может быть, ты и прав, командир, но это единственный шанс туда пробраться, – сказал Катон. – Или мы его используем, или ничего не добьемся.

Макрон помолчал, глядя на своего оптиона, потом заключил:

– Славный ты малый, Катон. Всегда найдешь чем приободрить человека.

Глава 26

– Твои приятели нашли подходящее местечко, чтобы спрятаться от всего мира, – пробормотал Макрон, всматриваясь в хмурую серую даль.

Празутаг, стоявший рядом с ним, хмыкнул и скосил глаз в сторону Боадики, которая быстрым шепотом перевела ему слова центуриона.

– Да! – энергично подтвердил Празутаг. – Хорошее место для друидов. Плохое для римлян.