Орден Скорпионов

Раб вытирает руки и уверенно идет к раковине.

– Конечно, ты проделала долгий путь, – соглашается он, тепло улыбаясь мне через плечо.

Я удивлена, что он знает об этом, но опять же: наверняка «скорпионы» сообщили своим рабам, что я здесь. Не знаю, видел ли он, как его хозяева несли меня сюда – но в замок я явно пришла не на своих ногах.

– Чего бы тебе хотелось на обед? – весело спрашивает раб, и я замираю.

Я-то думала, он просто даст мне что-нибудь, что посчитает нужным, но нет: он смотрит на меня довольно серьезно, будто стоит мне попросить – и он это приготовит.

– Э-э… э-э, – заикаюсь я, не зная, что сказать.

Не будет ли странным попросить жаркое из песчаного оленя? Нам иногда разрешали его есть в Приюте. Моему организму не помешали бы витамины и белок.

Я колеблюсь, взгляд мечется по кухне, будто ответ на его вопрос окажется вырезан на столе или на черной металлической плите.

– Может, тут есть каша? – наконец спрашиваю я и стараюсь не сжаться, когда вопрос вырывается наружу. Но свое отвращение я все же скрыть не могу и тут же замечаю, как по лицу раба пробегает тень тревоги.

– Мы можем найти что-то получше каши, – подбадривает он, и мой желудок тут же урчит. Ореховые глаза напротив хитро блестят.

– Что… что ты обычно ешь? – спрашиваю я, надеясь, что так он назовет хотя бы несколько блюд.

Я не знаю, почему чувствую себя так неловко из-за того, что не представляю, о чем попросить. Но это правда. Думаю, я могла бы просто попросить накормить меня – чем угодно, но так я буду выглядеть полной идиоткой. И, хоть я и не представляю, почему, но я не хочу, чтобы этот раб видел во мне дуру. Я и так чужая здесь, дрейфую в океане неизвестности, но я не хочу видеть свое растерянное отражение в его глазах. Не хочу, чтобы этот раб понял, насколько потерянной я сейчас себя ощущаю.

– Обычно мы едим яйца кводдока, овощи, мясо, фрукты, – объясняет он. – Все зависит от сезона, но это обычный наш завтрак.

Я пытаюсь скрыть шок, но раб улыбается, и я понимаю, что глаза у меня лезут на лоб, а рот широко открыт. Так что я пытаюсь натянуть на лицо маску безразличия и неловко покашливаю. «Скорпионы» заставляют своих рабов стричься так, как делали рабы Тиллео, но они явно заботятся о своих слугах лучше, чем мой бывший хозяин. Факт того, что меня купили и привезли именно в это место, должен меня немного подбодрить, но я знаю, что лучше о хорошем не думать.

– Присаживайся, – раб жестом указывает на один из множества табуретов, задвинутых под разделочный стол. – Я займусь кое-какими делами. Остальные, наверное, скоро спустятся.

Я немного мешкаю: не могу же я просто выдвинуть для себя стул и сесть! Я чувствую себя здесь слишком комфортно, слишком удобно и непринужденно, но так не бывает.

– Все в порядке, – мягко успокаивает меня раб. – Здесь ты в безопасности.

Мы смотрим друг на друга пару секунд, и я наконец делаю глубокий вдох и сдаюсь.

– Да, мне уже говорили, – ворчу я, все еще не веря, что это правда.

И мне все равно, что у раба бесконечно добрые глаза. Или что у меня горят щеки от того, как он напряженно наблюдает за мной, пока я вытаскиваю стул и усаживаюсь. Вся эта история с безопасностью – полная ерунда. Я не знаю, что значит это слово, даже если бы поверила рабу и Икон.

Раб дома начинает ходить по кухне, и я отворачиваюсь, вглядываясь в широкое окно над раковинами. Сейчас, должно быть, раннее утро. Что-то в этом свете подсказывает мне, что так оно и есть, хотя, конечно, я могу ошибаться. На улице довольно мрачно и серо, и мне интересно, станет ли светлее днем, или то, что я вижу сейчас – норма?

Я могла бы спросить у раба. Он кажется довольно приветливым, но я не могу позволить вопросам сорваться с моего языка. Наверное, не стоит слишком быстро пытаться проявлять дружелюбие – а вдруг он мне не ответит? Будет слишком неловко. Но тишина давит на меня так, что аж кожа начинает чесаться, и я выдаю:

– Я – Осет.

Раб разбивает оранжевые яйца в миску и смеется, а затем смотрит на меня. В его ореховых глазах блестит любопытство.

– Я знаю, кто ты, маленькая рабыня клинка, – улыбается он, явно забавляясь.

А меня ошеломляет то, что он использовал название из Приюта – а еще то, как дружелюбно оно звучит из его уст. Это сбивает меня с толку так же, как и комментарий о долгом путешествии сюда. Я внимательно изучаю его и прикидываю, есть ли тут какой-то секрет – или я просто слишком много думаю? У меня есть привычка чрезмерно осторожничать и думать, что за каждым словом скрывается какой-то подтекст. Иногда я оказываюсь права, а иногда я просто выдумываю то, чего нет.

Рабам просто рассказали обо мне. Вот и все, не из-за чего волноваться.

Раб выжидающе смотрит на меня, но через мгновение, очевидно, так и не найдя того, что искал, качает головой и возвращается к миске с яйцами. Мне кажется, его улыбка становится еще шире, но я не уверена.

– Я – Риалл, – наконец говорит он, помешивает содержимое большой миски и сыплет туда травы и приправы.