Орден Скорпионов

– Я буду бороться, чтобы остаться здесь, – говорю я ему, сопровождая последние два слова тем, что опускаюсь на него все ниже и ниже. – Я знаю, что ты и твои братья сделают то же самое. И это все, что мы… – Я шиплю: Тарек опускает руку к моему клитору и сильно сжимает его.

– Этот чертов рот, – рычит он, засасывая мою нижнюю губу, его пальцы кружат по клитору. – Не знаю, что мне больше нравится – когда эти губы признаются в обожании, выкрикивая мое имя, или угрожают мне телесными повреждениями за то, что бешу их обладательницу, – признается Тарек, вжимаясь в меня бедрами.

Я ускоряюсь, и мои движения становятся все более неистовыми.

– Заставь меня кончить, соулмейт, или я отрежу твои гребаные яйца. – Я хочу, чтобы это звучало нахально, но больше похоже на жалобное мычание, и Тарек лишь смеется.

А затем поднимает меня и вылезает из ванны, будто я ничего не вешу.

– Два из трех, – радостно восклицает он, а затем целует так, будто хочет выпить мою душу.

Я прижимаюсь спиной к стене, и Тарек начинает трахать меня так сильно и быстро, что я только и могу, что держаться и жадно кричать.

– А теперь – кончи для меня в третий раз. И я хочу, чтобы ты кричала мое имя.

Именно это я и делаю шесть жестких толчков и жадный, всепоглощающий поцелуй спустя.

48

Кость

– Ну, это выглядит гораздо менее зловеще, чем я думала, – бормочет Тельсон, когда мы осторожно подходим к убежищу Ордена Лисиц.

Сейчас я больше, чем когда-либо, жалею, что мы согласились на эту часть нашего договора: «Запрещено ходить в тенях в пределах трех кварталов от убежищ „лисиц“».

Все, чего я хочу сейчас, – это войти в тень и выйти там, где нам нужно. Мы все знаем, что ставки сегодня высоки. Мы, конечно, можем отказаться от охоты, но мы же «скорпионы», и мы не бежим от опасности. Мы лучшие, потому что вступаем в бой, несмотря ни на что, и получаем, что хотим, благодаря своей воле, стремлению к победе и куче отточенных навыков.

Скорпиус выходит из ванной заметно успокоившимся. Я не сомневаюсь, что приглушенные стоны, которые я слышал за закрытой дверью, и сладкий запах соков Звереныша, витающий в воздухе, имели к этому самое непосредственное отношение.

Первым делом сегодня утром я тоже трахнул эту сладкую щелку, но, несмотря на все невероятные события, что произошли между мной, братьями и нашей соулмейт, в мою душу все равно закрадываются сомнения и опасения. Сангвинн во мне требует большего, но узы крови подождут.

Я достаю из-за спины два меча, Скорпиус наблюдает за тем, как я это делаю. Сегодня в воздухе витает привкус крови, от которого у меня дрожат поджилки.

Молча наша четверка поднимается на крыльцо перед домом с оштукатуренными стенами, на нас – тени и чары. Скорпиус подходит к входной двери.

В доме темно и тихо, но я чувствую чужое присутствие. Звезды прячутся за плотной стеной облаков, делая и без того темную ночь еще темнее. Такое впечатление, будто сама луна не хочет быть свидетелем того, что может произойти на ее глазах.

Скорпиус не стучится, а просто открывает дверь скромного дома и заходит внутрь, как будто он принадлежит ему, а не «лисицам». Череп глубоко вздыхает и следует за ним. Я вижу – он тоже напряжен. Осет – Тельсон, поправляю я себя, – заходит в дом так, будто ее ничего не волнует. Она оглядывает голые стены и минимум мебели, как будто они представляют для нее какой-то интерес, но я знаю, что на самом деле она ищет потенциальную угрозу.

Она просто охренительно естественна. Я с нетерпением жду, когда она наконец окропит кровью свои клинки. Предполагалось, что это будет лишь сбор информации, а не настоящая охота, но у меня такое чувство, что она довольно скоро воспользуется стальными красавцами, которые для нее сделал Череп.

От одной мысли о том, что мы будем сражаться бок о бок, уничтожая все на своем пути и вырывая глотки врагам, у меня встает.

Я представляю, как трахаю Звереныша на груде изломанных, расчлененных тел, как мы слизываем друг с друга кровь…

Едва сдерживая стон, я закрываю за собой дверь убежища «лисиц». Два бойца Ордена Лисиц стоят, словно статуи, в противоположных углах комнаты. Они кажутся единственным украшением комнаты – с этим рыже-оранжевым оттенком доспехов и шлемами, напоминающими лисьи морды. В руке каждого бойца – длинное копье, они молчат и не шевелятся, пока мы движемся через основную часть дома к комнате в задней его части. Она наиболее защищена, и именно там находятся «лисицы» и их информатор.

– Они скоро приедут? – спрашивает мужчина, эти слова и голос его дрожат так, будто в любой момент могут свалиться на землю от испуга.

Я не знаю, что «лисицы» планируют сделать с Хатусом, когда мы вытрясем из него все, что сможем. Если бы это зависело от меня, я бы, наверное, убил его – не выношу глупости и трусости, а именно их излучает Хатус. Я чувствую это, хотя мы еще даже не в комнате. Я не виню его за то, что он сбежал, когда кто-то устроил бойню в поместье Дэрала. Инстинкт самосохранения трудно побороть – знаю по собственному опыту.

Но он должен был знать, что за ним будут охотиться.