Орден-I

— У меня был ребёнок, — ответил Исидро без своей улыбки. — Он умер. Я похоронил его.

Джошуа сразу заткнулся, но Исидро продолжил:

— А потом я сам умер. Сначала внутри. Мне на всё стало плевать. Я стал делать страшное. И в один день ямаец выпустил мне кишки из дробовика. Из меня вытекла вся кровь. Я перестал дышать. Сквозь холодный асфальт я упал вниз, в темноту, очень глубоко. Я увидел врата из чёрного камня, сливающиеся с пустотой, холодные и безжизненные. Врата в Ад.

— В Ад?.. — усмехнулся Джошуа, но от тона старика ему стало не по себе.

— В Ад. В ту секунду мне показали место, где я буду вечно страдать за то, что я совершал. Я не смог вспомнить ни одной молитвы, лишь плакал как маленький ребёнок, но вдруг руки вытащили меня наверх. Я ехал в скорой и какой-то чернявый гринго с лоснящейся щетиной задувал мне воздух в лёгкие, собирал мои кишки своими тёплыми пальцами и запихивал их назад. Ну и больно же это было, чёрт тебя дери! В тот день в этой больнице был какой-то крутой хирург, я не запомнил его имя, хоть и должен был. Он собрал меня, сшил заново. Я остался тут. В больнице я думал много. Да я впервые в жизни вообще начал думать! И прикидывать. И я прикинул, что натворил столько дерьма, что мне уже никак не избежать того, что ждёт меня после. «Ты будешь спускаться в темноту», — сказал тот шаман. Я принял это, но в голове у меня появился вопрос. А что ещё есть в темноте?

Прошли годы, и долгое путешествие Джошуа по тесным тюремным камерам наконец-то подходило к концу. Как и жизнь старого мекса, который загибался от рака желудка. Ему всё так же не было страшно, наоборот, он готовился к исходу как к вечеринке или празднику. Джошуа говорил с ним много, о жизни, о делах и грехах, о любви, о смерти, о крови, о племени, о богах, об ацтеках и майя. И в последний их разговор — о чуде.

— Как ты сделал это, старик? С тем зёрнышком.

— Ты так и не понял, — усмехнулся Исидро уголками синющих и потрескавшихся губ. — Это не я сделал. Человек не способен на такое. Это сделал тот с кем я. Мне не страшно умирать. Скоро я упаду в темноту, но буду там не один. Мой Господин, уже подготовил для меня место подле него. Я сделал достаточно во Имя Его. Я заслужил.

Джошуа молчал, старик снова усмехнулся.

— Не я показал тебе чудо, а Он. Он хотел, чтобы ты увидел, потому что Он зовёт и тебя. Скоро мы выйдем отсюда, ты и я. Я найду покой, а тебе нужно будет найти одного человека. Его имя Джон, вместе с ним ты придёшь к Отцу и сделаешь во Имя Его нечто великое. Я видел это во сне. Такой прекрасный был сон…

***

— Ну, Тайрон, ты готов? — хмуро спросил Джошуа, забираясь в фургон.

— Да, сэр, — жалобно ответил молодой парень.

— Вы очень знатно облажались с той девкой. И мы все очень облажались на заводе. Если бы Чейс не пустил себе пулю в голову, нас бы уже накрыли. Понимаешь это? У нас больше нет времени ошибаться.

— Да, сэр.

— Достал то, что я просил?

— Да, всё тут.

Джошуа вскрыл полиэтиленовую упаковку, достал из неё врачебный халат, оделся, нацепил на шею статоскоп, надел бейджик, встрепал накладные волосы, макнул пальцы к кофе и оставил на халате пару пятен.

— Ладно, отгони машину за переулок. Закрой двери и окна, скройся с глаз, будто машина просто припаркована. Но оставь ключи в зажигании. И перестань смотреть на меня как щенок, Тайрон. Ты не один. Я с тобой. Братья и сестры с тобой. Отец с нами и ведёт нас. Скоро мы встретимся с ним. И больше не будем одни в темноте, ни в этом мире, ни в следующем. Отец присмотрит за нами и не даст в обиду. Но для этого мы должны заявить ему о себе. Понимаешь, что на кону?

Тайрон кивнул и открыл раздвижную дверь. Джошуа хлопнул его по плечу, надел сумку, поправил очки, сжал пластиковый стакан с кофе и покинул фургон.

Охранник на входе в больницу даже не посмотрел на него. Ему было плевать. Ночная смена, наверное, срочно вызвали или вообще опоздал, этот олух в белом халате, чем они там вообще занимаются. Джошуа выдохнул, усмехнулся и поспешил дальше.

— Как проходит смена? — бросил ему в лифте сурового вида «белый воротничок» в возрасте.

«Начальник, наверное, какой-то», — подумал Джошуа и будничным тоном пробубнил:

— Да почти спокойно. Ножевое ранение, лёгкое ДТП с пострадавшей женатой парой, роженица и аппендицит у слишком занятого, чтобы вовремя показаться врачу, менеджера среднего звена, сами понимаете. Оперировать будем скоро, вызвали вот посреди ночи…

«Белому воротничку» тут же стало плевать, двери лифта открылись и он вышел. Может внешний вид Джошуа и вызвал у него какие-то вопросы, но по технической части тот подготовил несколько вполне убедительных речей. Да и работающего, занятого человека изображать ещё по тюрьме умел.

Джошуа проворачивал дела куда серьёзнее. Банальная кража. Пускай и красть они будут кровь. К его воровской чести, кровь стоила немало.

Он должен чувствовать себя спокойно. Но что-то происходило прямо сейчас в городе… Он чувствовала это каждой клеточкой своего тела и каждым волоском на своей коже. Тревога и страх только усиливались.