Орда II

– Да была оказия, – ответил Кайсай с бесшабашностью, подъезжая к попутчику да рядом пристраиваясь, принимаясь рассказывать товарищу, – ещё по весне заезжал на заимку деда приятель старинный из прошлого. Он как раз с вестями о будущем походе, объезжал касакские стойбища. Дня три они с дедом пьянствовали да о былых походах гуторили. Опосля как уехал он дальше, дед и начал меня готовить к отъезду неминуемому. Именно к этому походу общему спровадил от себя, чуть ли не пинком под задницу, как что-то ненужное да до оскомины надоевшее.

Так и поехали дальше вместе вот только в стойбище, куда приятели неторопливо спешили за разговорами, их никто не ждал и ждать не собирался, судя по увиденному. Добравшись до места, новобранцы ордынские нашли лишь помойку огромную, вместо обжитой степи с людьми да шатрами походными. Касаки ушли, притом видимо давно уже. Следы совсем остыли от их пребывания. Кулик было задумал опечалиться, опоздав к сбору назначенному, но Кайсай хлопнув его по плечу надежду внушил, что ничего не произошло страшного. Мол, догонят и вообще-то, по-хорошему, надо было сразу с ним от леса поворачивать, ибо всё равно по его получается. И сказав:

– Не ссы белобрысый. До похода далеко ещё. Сорок раз успеем сбегать туда-сюда, коль захочется, – спокойно и всё так же не спеша никуда, отправился по широкому следу, оставленному ушедшей касакской ордой, траву табуном затоптавшую.

На второй день совместного путешествия, доехав до реки немаленькой они вновь наткнулись на помойку отхожую, прямо на берегу оставленную. Стало понятно, что орда касакская здесь стояла станом временным, перед переправой водною. Встали и они, расседлав коней да пустив пастись их в сторону от степи вытоптанной, превращённую в землю голую. Сами же раздевшись догола, полезли в реку холодную пыль дорожную смыть да усталость снять от верховой езды нескончаемой.

Зайдя в реку по самые… ну, в общем, по все ноги полностью да шумно плескаясь-балуясь, издавая при этом возгласы громкие, они не сразу увидели и тем более совсем не слышали подъехавших к ним всадников. А когда топот коней стало невозможно игнорировать, те гости были близко совсем, потому ни спрятаться, ни приготовиться времени уже не было.

Стрелой из воды вылетев, оба молодца только и успели что штаны натянуть на задницы мокрые. А подтягивали их, когда гости незваные подскакали к ним, почитай впритык, прижав к реке несмышлёнышей. Утерев глаза от воды мокрые да разглядев всадников как следует, оба остолбенели будто вкопанные, держа руки на завязках штанов натянутых, и от этого выглядели как два суслика что из нор своих выскочили да на стороже выстроились.

И было от чего замереть в стойке как идолы. Гостями оказались три всадницы! Молодые, станом стройные, обворожительно красивые, но смертельно опасные поляницы, как их называло в здешних краях население мирное. Примерно одного с ними возраста, хотя две по бокам выглядели постарше чуть-чуть, но это могло быть делом обманчивым из-за золотой росписи на их ликах божественных.

Все три одеты один в один как Кайсай – по-походному. Такие же короткие сапожки мягкие, такие же штаны узкие, колпаки с чулком на спину, только у двух воительниц нательная бронь кожаная была утыкана золотыми бляшками, а у третьей, что посерёдке ехала, была вся из золота. И формой бронь у всей троицы спереди указывала без какого-либо сомнения на особенности их половой принадлежности.

Та, что была в центре без шапки ехала, развивая на ветру золотыми кудрями, явно была за старшую в их троице и в отличие от двух других без оружия. Свободно свесив руки вниз, дева толь перебирала, что в ладонях, толи просто разминала пальцы усталые.

Те, что по бокам скакали в колпаках были плотно нахлобученных, из-под коих цвет волос их не просматривался, держали луки со стрелами наложенными, но тетиву не натягивали и в купальщиков не метились.

Остановились, вряд выстроившись, прижимая молодых мужчин к кромке воды речной, и не давая им никакой возможности бежать от них иль укрыться где-нибудь. Не говоря ни слова, даже рот не раскрыв, игнорируя законы приветствия, та и другая сторона противостояния стала нагло друг друга разглядывать.

Молодцы, так много наслышанные о золотоволосых девах воительницах да впервые столкнувшись с ними лицом к лицу – с любопытством, замешанном на страхе да трепете, а вот интерес самих дев-убийц остался загадкой таинственной.

Кайсай по ходу гляделок с девами закончил с завязками, руки выпростав, да не делая телодвижений резких, нарочито медленно сапожки обул, где в голенище в потайной карман были вложены ножи метательные, на тот момент единственное оружие доступное к немедленному применению, но решив для себя рассудительно, что лучше их не касаться пока, ожидая чем всё закончиться.

Наклонившись, натягивая обувку кожаную, заметил, что все три наездницы на наклон его отреагировали, так же показательно медленно сделав пару шагов к отступлению, разрывая тем самым дистанцию.