Опыт борьбы с удушьем

– Вши заели, по всему телу копошатся. Вши же, как известно любому человеку, знакомому со школьным курсом биологии, являются разносчиками тифа, заболевания, от которого в годы войны и разрухи умерли миллионы людей. А мы живем, товарищ полковник, в мирное время в стране развитого социализма. Вши – это не по-советски. У вас здесь не советская тюрьма, а застенки средневековой инквизиции.

Начальник развернул жалобу, пробежал ее глазами, побагровел до малинового цвета и выбежал из камеры. Вслед ему несся громовой хохот.

– Читайте, что ваш сумасшедший супруг пишет. – Габуния протянул Жене лист бумаги.

Женя от волнения и страха никак не могла вчитаться, разобрать Севин почерк, и начальник, отобрав у нее бумагу назад, сам зачитал вслух: «Жалоба на имя генерального прокурора Грузии. Требую заменить начальника тюрьмы, который не соответствует порученной ему должности». Вначале он жалуется, что баланда несъедобная, что хлеб из пластилина, что параша протекает, что стекол в окне нет, что вши заели. А потом он на меня лично пишет. И не кому-нибудь, а генеральному прокурору. Он мне дает жалобу на меня самого и хочет, чтобы я это прокурору передал! Издевается, позорит меня перед всей тюрьмой.

– Так что же ему теперь будет? Попробуйте его понять, он человек, никак не связанный с криминальным миром, для него все это огромный шок. И потом, у него очень слабое здоровье, я уверена, что он до конца не осознает, что делает. Вот посмотрите, я привезла справки от врача и выписки из больницы, где он был госпитализирован, – Женя достала из сумки справки. – Мне грузинские товарищи, вы их знаете, говорили, что вы пользуетесь репутацией человека справедливого и благородного и что вы не будете излишне суровы по отношению к моему мужу. Он честный человек, который ни в чем не виноват, и попал сюда по ошибке.

– Когда за него просит такая красивая женщина, как я могу не пойти навстречу? Переведу его в больницу.

– Спасибо вам огромное! – воскликнула Женя. – Просто не знаю, как вас благодарить.

– Повезло ему. Какая женщина ему досталась. – Габуния галантно поцеловал Жене руку и проводил ее до выхода, открыв перед ней дверь.

Глава 10 Белая Вошь

1

Случай с жалобой на начальника тюрьмы повысил мой авторитет в тюрьме до небес. Если переиначить слова астронавта Армстронга, то мой поступок был маленьким шагом для одного человека, но гигантским скачком для всей тюрьмы.

В тот же день, после обеда, в нашу камеру вошел вертухай.

– Бялого в больницу.

Думаю про себя: порядок, в больнице будет хорошо.

Меня повели. К тому моменту я уже неплохо ориентировался в тюрьме и понимал, что меня ведут не в больницу: вместо того чтобы налево по коридору и наверх – все вниз и вниз. Приводят в подвал и засовывают в камеру.

– Это больничка? – спрашиваю у охранника, пока он возится с ключами.

– Да. Это больничная камера, – и впихнул меня в нее.

Оказывается, в подвале Ортачала для воров в законе, больных открытой формой туберкулеза и сифилиса, имеется больничная камера. Их в общую больничку запускать нельзя, потому что они могут всех заразить.

Поэтому меня, Бялого Савелия Матвеевича, беспартийного, засовывают в камеру мало того что к ворам, что является грубым нарушением Уголовно-процессуального кодекса Советского Союза, но, кроме того, еще и к туберкулезникам и сифилитикам.

Начальник думал, что воры меня сломают. Но он ошибся. Это было лучшее время в тюрьме. Сидевшие в этой камере воры сразу приняли меня как своего.

– Мы все о тебе знаем. Пока тебя вели, нам уже маляву прислали из той камеры, где ты сидел. Располагайся, дорогой.

Что нужно, чтобы воры тебя полюбили… Я занимался делами, зарабатывал деньги. Деловой человек – это уже плюс. Во-вторых, из Москвы, но не русский, а еврей. Это опять плюс. Третье, держится в тюрьме хорошо: сведения из той камеры, в которой сидел, положительные. Кроме того, никого не сдает, на все говорит «нет» – то есть свой человек для тюрьмы. Да еще веселый, пьет, анекдоты травит. Сказочный парень.

Хотя больные туберкулезом воры периодически харкали на пол кровавой мокротой, изможденными их назвать было нельзя. Они же воры в законе, и кормили их как на убой. Охранники не успевали подтаскивать все то лучшее, что вся тюрьма для них собирала. Мы не успевали съедать, что приносили, такое было количество еды. За всю свою жизнь я так не ел.

В самом начале моего пребывания в больничной камере я чуть не допустил огромную ошибку. Мне Женя передала в посылке, я специально просил, зубной порошок, зубы чистить. Воры очень обрадовались и хотели тоже им пользоваться, то есть опускать свои зубные щетки в баночку с порошком и тереть им зубы.

– Ну, это не очень удобно, – сказал я.

«Так я точно получу и сифилис, и туберкулез. У них же открытая форма все-таки», – это я про себя уже подумал, вслух говорить не стал. Должны же они в конце концов понимать, что у меня, в отличие от них, туберкулеза нет и мне заболеть ну никак не хочется. И вижу, что мои слова произвели на воров неблагоприятное впечатление, набычились они. Пришлось на ходу спасать положение.