Опускается ночь

– Не надо благодарить меня. Просто обещай, что в следующий раз, когда тебе потребуется помощь, ты не будешь тянуть до последнего. Ты мог умереть, мой мальчик. Что скажет мне сестра, когда мы встретимся в следующей жизни, если я дам тебе умереть, когда в моих силах спасти тебя?

– Она скажет, что ты не в ответе за мою судьбу, – отвечает Этторе, и Леандро печально качает головой:

– Мария всегда была гордой и упрямой. Слишком гордой и слишком упрямой, и она передала все это тебе вместе с этими синими глазами. Она не послушалась моего совета поехать в Нью-Йорк, найти себе стоящего мужа, вместо этого транжиры Валерио.

– Валерио мой отец. Тебе не следует пренебрежительно говорить о нем при мне, дядя.

– Да, ты прав. – Леандро встряхивает головой, затем хлопает Этторе по плечу. – Прости меня. По мне, так ни один мужчина не был достоин сестры. И все же отложи свою гордость и оставайся, пока не поправишься. Я не буду настаивать, но советую тебе прислушаться к голосу разума, Этторе. Ты – обуза для сестры с малышом, пока снова не сможешь работать в поле. Останься здесь. Поправляйся. Прими мою помощь, которую я сам тебе предлагаю.

– Я не принимаю милостыни. – Этторе сжимает зубы, перехватывает костыль.

– Не делай глупостей, сынок, – тихо произносит Леандро. Двое мужчин смотрят друг на друга. В темных глазах Леандро ничего нельзя прочесть. Они непроницаемые, словно черное стекло.

Они стоят рядом с закрытым крышкой колодцем, он соединен с одной из подземных цистерн, расположенных вокруг массерии, куда потоками стекает дождевая вода. Анна подходит, чтобы наполнить кувшин. У нее округлые бедра, платье подпоясано под пышной грудью, и, проходя мимо них, она заливается краской. Леандро отрывает взгляд от Этторе и провожает ее глазами: под тяжестью кувшина с водой ее бедра начинают соблазнительно покачиваться. Он ухмыляется и вновь переводит взгляд на племянника. Но Этторе не смотрит на девушку. Она ему безразлична, и улыбка Леандро меркнет.

– Ты все еще горюешь, сынок. По той своей девочке.

– Ее звали Ливия. – Произнося ее имя, он всегда ощущает какое-то холодное покалывание.

– Ливия, да. Это ужасно потерять того, кого ты любишь. Тем более вот так… Ты еще не узнал, чьих это рук дело?

– Если бы узнал, он был бы уже мертв.

– Конечно, конечно. – Леандро кивает. – К сожалению, я тоже ничего не смог выяснить. Если мне станет что-то известно, я сразу сообщу. Видишь, все знают, что я твой дядя. При мне остерегаются трепать языком. – Он смотрит вниз на свои ноги в начищенных до блеска ботинках.

– Наверняка так и есть. Но все равно спасибо. – Этторе хмурит брови. – У тебя новый управляющий, – говорит он.

Леандро тут же настораживается.

– Да, – отвечает он.

– Как ты можешь давать такому человеку работу, дядя? Ведь он избил тебя однажды. Я был маленьким, но я это помню. Он избил тебя, а потом помочился на тебя на глазах у всех за пригоршню пораженного головней зерна, найденного у тебя в кармане в конце того дня. Как можешь ты смотреть на него и не хотеть его убить? Как можешь платить ему? – спрашивает он.

Лицо Леандро становится бледным и каменеет от гнева. Этторе не понимает, вызвана ли эта вспышка ярости его обвинительной речью или воспоминаниями, которые он разбередил. Но Леандро уже улыбается жутковатой змеиной улыбкой. Этторе уверен, что именно такая улыбка стала для некоторых несчастных последним воспоминанием.

– Ах, Этторе. Да, Людо Мандзо – животное. Но, видишь ли, теперь он мое животное. Он прекрасный управляющий, и разве забрать над ним власть – не лучший способ отомстить?

– Я не хотел бы быть рабом и не хотел бы быть рабовладельцем, – парирует Этторе. – Марчи научила меня этому прошлой зимой. Так говорил один из твоих президентов.

– Моих президентов?

– Ее президентов. Американских президентов, – быстро поправляется Этторе. Может, они и родня, но Этторе остерегается называть своего дядю американцем.

– Я слышал это изречение в Америке. – Леандро снова улыбается, напряжение спадает. – Не можешь побороть, тогда возглавь. – Он смеется и качает головой. – Этторе, ты сам прекрасно знаешь, что здесь нет места великодушию. – Леандро делает несколько шагов, выходя из тени под палящее солнце, и оборачивается. – Не встречайся с ним, если тебе это неприятно. Проблемы никому не нужны. И оставайся, прошу тебя. Позволь мне оказать эту услугу моей любимой сестре. Если не хочешь у меня работать, то хотя бы погости, пока не перестанешь хромать.