Опрокинутый горизонт

– В том, чтобы караулить смерть, нет ничего бестактного. Это как свирепая бессонница. Ты вдруг оказываешься посреди своей гостиной, не понимая, как ты сюда попал, и у тебя сердце выскакивает из груди; по твоей ноге течет струйка мочи, а ты ничего не можешь с этим поделать – так тебе страшно. Караулить смерть – значит ощутить себя сиротой во всех смыслах, известно же, что в конце концов каждый умирает в одиночку. иначе это был бы страшный эгоизм, верно? Каждый сражается по-своему, Люк бывает неуклюж, но он очень старается.

– Почему ты всегда за него заступаешься?

– Потому что я думаю о твоем будущем, и ничто меня при этом так не успокаивает, как ваша дружба.

* * *

Назавтра сеансы возобновились.

Неделя выдалась терпимой. Во вторник была мелкая рябь, какие-то четыре, ну, может, шесть баллов. В среду и четверг было два приступа головной боли. В пятницу внезапно сузилось поле зрения левого глаза, что повергло ее в панику, но через несколько часов ей значительно полегчало. Барт был горазд на выдумки, и Хоуп все время гадала, какой фокус он выкинет в следующий раз.

Сэм звонил ей через день. Разговоры ограничивались обменом банальностями. Стоило отцу заговорить о погоде в Сан-Франциско или о том, что Амелия приготовила накануне на ужин, Хоуп находила какую-нибудь туманную отговорку, намекая на то, что сейчас ей придется повесить трубку. Тогда Сэм вздыхал и наконец спрашивал, что у нее нового. На это она отвечала, что ей лучше и что ему не из-за чего тревожиться.

* * *

Как-то утром в разгар учебного дня Джош получил от Хоуп сообщение:

Приезжай за мной, я у альберто, поторопись.

Альберто был владельцем магазинчика, где Хоуп любила делать покупки. Начав стряпать, она перешла у него из категории «симпатичная вежливая покупательница» в категорию «очень хорошая, симпатичная и вежливая покупательница».

Хоуп не совершала у Альберто крупных закупок, поскольку нередко выходила в штормящее море, но, с тех пор как у нее появилась французская кулинарная книга, она завела привычку заказывать у него пряности, о существовании которых он до сих пор не имел представления. Альберто знал о болезни Хоуп (однажды, когда она укладывала в корзину свои покупки, у нее с головы свалился берет) и считал делом чести выполнять все ее требования, даже если для этого ему приходилось часами просиживать в Интернете.

Почувствовав вибрацию мобильника в кармане, Джош прочел сообщение Хоуп и вскочил. Он протиснулся к проходу, заставив подняться студентов, сидевших в его ряду, и, задержавшись перед Люком, чтобы попросить у него ключи от машины, выскочил из аудитории.

Промчавшись по городу на безумной скорости, он бросил «Камаро» во втором ряду и влетел в магазин.

Сестра Альберто, обслуживавшая покупательницу, указала ему кивком на подсобное помещение.

Хоуп сидела на стуле, правая нога ее была бессильно вытянута. Возле нее с сокрушенным видом стоял Альберто.

– Это ты, Джош? – спросила она, всхлипывая.

Джош сразу все понял.

– Мне так жаль… Я выбирала спаржу и повернулась к Альберто, чтобы спросить про цену, но увидела его только тогда, когда сильно вывернула шею. Левый глаз совсем ослеп. Уже полчаса торчу здесь как дура… – Не договорив, Хоуп зарыдала.

Джош упал перед ней на колени и крепко обнял.

– Не волнуйся, я тебя заберу…

– Только не в больницу! – взмолилась Хоуп.

– Я хотел сразу вызвать «скорую», – стал объяснять Альберто, – но мисс не позволила, поэтому я увел ее к себе в каморку и она продиктовала мне текст сообщения для вас.

Джош поблагодарил его, помог Хоуп встать и повел к машине. Они прошли через магазин следом за Альберто, который на ходу подбросил в корзину с покупками Хоуп пучок спаржи.

Джош усадил Хоуп на переднее сиденье. Он не знал, как быть с корзиной, которую протягивал ему Альберто.

– Все будет хорошо, – сказал тот с грустной улыбкой. – Берите и не волнуйтесь, я запишу это на ее счет и, разумеется, по цене для друзей.

Джош еще раз поблагодарил его, сложил покупки на заднее сиденье и сел за руль.

– Не надо в больницу, Джош, очень тебя прошу.

– С ума сойти! Ты с ним торгуешься? – спросил он, заводя мотор.

– Как же иначе? Это самый дорогой магазин в округе.

* * *

Джош позвонил Люку, Люк – Флинчу, Флинч – профессору Бергеру.

Стоило им переступить порог отделения экстренной помощи, как врачи занялись Хоуп. Ей сделали томографию. Джош сидел рядом, пока шло исследование, держа ее за лодыжки. Потом их принял Бергер, велев очередному пациенту подождать.

– Опухоль сдавила участок коры, отвечающей за ваш правый глаз, – объяснил он.

Взяв листок, он стал рисовать мозг. У врачей возникает потребность вцепиться в карандаш, когда им надо сообщить важную информацию; наверное, они думают, что пациенты не понимают смысла слов, и считают своим долгом прибегнуть к рисунку. Когда опухоль хорошо нарисована, она выглядит не так грозно, как на самом деле. Впрочем, это относится и к другим болезням.