Операция "Ы"

Дуб поступил весьма разумно, поблагодарив профессо­ра: тем самым он оставил за собой возможность второго захода, уже на правах доброго знакомого...

* * *

Шурика и Лидочку вела одна дорога, стелившаяся им под ноги властной рукой Наваждения и его земным вопло­щением,— студенческим конспектом.

Проделав с головокружительной удачей весь обратный путь от Лидочкиного дома: мимо бдящего во дворе бульдо­га, мимо раскрытых и таящих опасность люков городской канализации, где неспешно шел профилактический летний ремонт; через перекрестки городских магистралей с опасно снующим транспортом; до родных институтских стен, мо­лодые люди растворились в гуще себе подобных. И, когда кто-то громко окликнул:

— Саша!

... была прочитана последняя строчка в конспекте. Шу­рик оглянулся на зов, не нашел адресата и потерял из виду ту, рядом с которой прошли, быть может, самые таинствен­ные минуты его жизни.

Как вы, наверное, догадались, Шурик нашел свой спа­сательный круг, помогший ему не только выплыть из пучины экзамена, но и успешно достичь земли обетован­ной, когда сложное и страшное испытание позади, и на душе такая легкость и свобода, что хочется петь, летать, просто жить!

Разгоряченную голову так сладостно охлаждала вода из пузатых автоматов с ласковым именем «Харьков». Она стакан за стаканом утоляла жажду, давала живительные импульсы возрождения из небытия.

Генка Сенцов, не покидавший институтский дворик, после успешной сдачи экзамена любопытствовал у каждого новенького, вышедшего из институтского здания:

— Сдал?

У Шурика просто не было слов, чтобы выказать свое состояние, он просто показал растопыренную пятерню: «пять»! Шурик встал в строй отличников, везунчиков, любимчиков изменчивой госпожи Удачи!..

Всякий раз, рассказывая о Шурике, у повествующего появляется необходимость воскликнуть: «И вот тогда!..» Трудно уловить, почему в жизни нашего героя так часто встречаются моменты, когда нужно воскликнуть эти слова. Быть может, от того, что время прихода Шурика в этот мир славно совпало с тем, что катаклизмы глобальные, влияю­щие на жизнь многих людей, утихли, отошли в Историю, в их место заняли события жизни конкретного человека, и оказались для других людей не менее важными и инте­ресными, чем те, что меняли судьбу целых поколений.

Почему мы плачем над бедами какого-то далекого «Гос­подина 420» и не роняем ни слезинки при известии о страшном землетрясении на Суматре?

Быть может, так устроен наш мир, что похожее на нашу жизнь, на нашу судьбу, нас трогает и волнует, и слова: «И вот тогда!..» свойственны и нашей человеческой исто­рии, которую вряд ли опишут в учебниках, но, быть может, покажут в кино?

И вот тогда Шурик увидел Ее. Она скользила по возду­ху, не касаясь своими красивыми, длинными ногами ступе­ней, ведущих из Дворца Познаний в увитый зеленью институтский дворик. В ее руках, в ее фигуре, в ее профиле было столько прекрасного и одухотворенного, что Шурик не мог оторвать глаз, и его душа, как пишут восточные поэты, на миг покинула его, чтобы лететь рядом с Незна­комкой.

Он почти что умер от неожиданно захлестнувшей его волны блаженства и счастья, от созерцания самого пре­красного творения Бытия, встретившегося ему в минуту торжества и победы.

— Кто это? — безвольно прошептали его губы.

— Где? — спросил Генка, пытавшийся по взгляду това­рища определить, о чем или о ком идет речь у впавшего в прострацию Шурика.

— Вон...

Рука Шурика медленно поднялась по направлению к плывущему миражу в обличьи Прекрасной Девушки.

— Плывет...

Генка, наконец, увидел ту, что так поразила Шурика: ничего особенного — знакомая с параллельного потока:

— А! Так это ж Лидка с параллельного потока.

— Ли-да...— по слогам, перекатывая во рту все буквы этого прекрасного имени, произнес Шурик.— Уди-ви-тель-ная девушка. Я ее никогда раньше не видел...

— Хочешь познакомлю?

Для Генки не было проблем ни в чем. Однажды опреде­лив для себя цель, он не останавливался на пути к ней и не церемонился в выборе средств для ее достижения.

— А?..

Шурик, наконец, пришел в себя, и до него дошло, что предлагает ему Генка. Это было кощунственно! Это было страшно! Это было так не вовремя!

Но этого так сладостно хотелось!

— Нет! Нет!

— Да брось ты! Лида!

Лида, остановив свой бег, услышала, что ее зовут. Лида, как вы уже знаете, была девушкой простой, естественной и очень отзывчивой. Она разглядела звавшего ее Генку и направилась без особых обиняков к нему. Рядом с Генкой стоял какой-то паренек, немного смешной: в коротких брючках, в курточке, давно ставшей тугой в плечах, с бело­брысой челкой над красивым лбом и в очках, делавших паренька каким-то беззащитным и очень добрым.

— Лида, можно тебя на минуточку?

Пока Лида шла через дворик к ним, Шурик нервно пытался принять более распектабельный вид: он то снимал, то снова надевал очки, приглаживал непокорные вихры, перекладывал из одной руки в другую стопку книг.