Операция «Театр»

— Никаких «но»! — грозно изрек майор. — Лейтенант, на выход…

Военный комендант, капитан Смелов и Сергеев вышли из здания горотдела милиции. К ним быстро подскочила Урин.

— Ну, как? Ну, как?.. — заглядывая в глаза мужчин, быстро затараторила девушка.

Майор вручил документы Ермолаю и вымолвил:

— Ваша напарница, лейтенант Сергеев, все нам рассказала. Она молодец, нашла меня, рассказала об инциденте в Танхое с пьяными парнями, — улыбнулся. — Горой встала на твою защиту. Так что, смело опирайтесь на нее, лейтенант.

Ермолай слушал и кивал.

— Можете продолжать выполнение задания, — продолжал майор, кивнул на капитана Смелова. — Москва подтвердила ваши полномочия. С местной милицией я разберусь.

— Есть, продолжать выполнения задания, — изрек Ермолай. — Урин, к машине.

— Есть, к машине…

* * *

Улан-Удэ,

городской отдел внутренних дел…

После ухода офицеров у капитана Галайбы сильно разболелась голова. В ходе жестоких боев в 1938 году у озера Хасан между японскими императорскими войсками и армейскими частями Красной армии, Галайба получил тяжелое ранение в голову. Почти год он провалялся в госпиталях, потом в санаториях, домах отдыха. Комиссация из армии, трудности жизни на гражданке, развод с женой — сильно обозлили. С большим трудом, но Галайба все же сумел устроиться на работу в милицию…

Ругаясь, капитан поднялся, открыл книжный шкаф, достал бутылку самогонки. Налил половину стакана и быстро выпил, закусил соленым огурцом. Проверенный способ поправить больную голову сработал и на сей раз. Уже через 5–7 минут капитану стало гораздо легче.

В памяти возник лейтенант Сергеев, молодой и наглый. Пострелял деревенских пацанов и строит из себя героя!

— Щенок! — воскликнул капитан. — Нет! Врешь, не возьмешь! Надо тебя проучить!

Да и офицерское слово он дал отцу одного из двух раненых деревенских парней, что накажет зарвавшегося лейтенанта.

На какое-то время капитан задумался.

«Надо действовать», — решил.

Взял телефонную трубку и стал названивать в республиканское управление НКВД. Заместитель начальника управления, полковник Доржиев, выслушал эмоционального капитана и пообещал разобраться в ситуации с лейтенантом Сергеевым.

«Пока они там будут разбираться, я тоже кое-что узнаю про этого наглеца, — решил капитан. — А для начала, официально открою уголовное дело на героя…».

* * *

Машина выехала за пределы города. Урин держала хорошую скорость.

И она, и Сергеев молчали. Хотя, несомненно, у обоих накопились вопросы. Начало смеркаться.

Ермолай разложил карту и пытался сориентироваться по части дальнейшего их пути.

— Ермолай, — изрекла Урин, — примерно в 120 километрах будет старинный небольшой городок Новоселенгинск, на берегу реки Селенга. Предлагаю там остановиться, покушать и заночевать. А с утра рванем на пограничную Кяхту, это порядка 80 километров, проскочим границу и затем еще 400 километров до Улан-Батора. Там, в монгольской столице, переночуем и потом обратно с грузом.

— Ну что же, вполне разумное предложение, — медленно вымолвил Ермолай, рассматривая карту, улыбнулся и добавил. — Так и сделаем.

Девушка широко улыбалась.

— Ты не обижаешься на меня, Ермолай?

— Наоборот, напарница! Я тебе благодарен за твою сообразительность, выход на военного коменданта.

— У одного из тех двоих парней папа — большая «шишка». Видимо, он и организовал весь кипиш.

— Забудем об этом…

В Новоселенгинск добрались в одиннадцатом часу вечера.

— Где нам остановиться? — спросил Ермолай, осматривая полутемную улицу, на которой они находились. — Кругом частный сектор, гостиниц здесь, похоже, нет.

— Сейчас узнаем, — бросила напарница, остановила машину.

Невдалеке шла женщина. Урин выскочила из машины и быстро прошла к ней. О чем-то они переговорили, кажется, по-бурятски.

Урин снова заскочила в кабину и изрекла:

— Невдалеке находится Дом приезжих. Едем?

— Едем…

— У нас только один трехместный свободный номер, — вымолвила пожилая женщина, дежурная Дома приезжих.

Ермолай и Урин переглянулись.

— А другие гостиницы в городе есть? — спросил Ермолай.

— Нет. Так оформлять вас?

«Отдых нам, безусловно, нужен… — раздумывал Ермолай. — Но в одной комнате?..».

— Оформляйте, — твердо ответила Урин.

В номере Ермолай и Урин поужинали выданными на складе в Иркутске продуктами. Разговор за столом как-то не клеился, определенно на обоих давила усталость и нервное напряжение.

На стене висела черная тарелка-радиорепродуктор. Сергеев включил ее, покрутил рычаг громкости, но тарелка молчала.

Ермолай быстро лег на свою койку, Урин — на свою. Ермолай моментально уснул…

— Начальник, подъем!

Ермолай проснулся. Мгновенно в памяти проскочили некие неясные сновидения.

Он встряхнул голову, открыл глаза. Невдалеке стояла уже одетая и улыбающаяся Урин.

— Время 7 часов утра, — изрекла напарница. — Однако, пора вставать, кушать и выдвигаться на трассу. К вечеру нам надо добраться на конечное место.

— Точно-точно, — согласно подтвердил Ермолай…

Примерно через сорок минут они поднимались в свою машину. На улице стоял легкий морозец.

Урин быстро завела двигатель и весело бросила:

— Однако, вперед!