Операция «Престол»

Эти самые филиалы представляют собой явочные и конспиративные квартиры со специально подготовленной агентурой.

Дислокация этих пунктов представляла безусловный интерес для германской разведки, поскольку они были организованы в ряде крупных промышленных центров Советского Союза.

Кроме того, «Престолу» удалось создать довольно широкую сеть агентов-информаторов, в том числе в Наркомате путей сообщения, которая обеспечивала «правдоподобность» передававшихся немцам сведений. Кропотливая и тщательная проработка всех деталей операции «Монастырь» позволила обеспечить конспиративную, без провалов работу организации.

В конце телеграммы Алексей пожаловался на нехватку бумаги для листовок, оружия, взрывчатых веществ и денег и предупредил, что радиограммы впредь будут подписываться позывным «Престол».

Он также сообщил, что в связи с назначением офицером связи он получил отдельную квартиру почти в центре Москвы.

Таким образом, его старую квартиру, на которой была прописана его жена, можно было использовать как явочную.

Как того и следовало ожидать, лед, наконец, тронулся!

И можно было себе представить радость Алексея и его руководства, когда в ответной шифровке немцы попросили его подыскать и подготовить место для сброса «материала».

Сомнений не было, они полностью поверели в «Престол» и начали сотрудничество уже не со своим агнетом, а с тайной организацией.

Зачем же в такое тревожное время, каким было начало войны, создавать в Москве секретную подпольную организацию, которая готова предоставить свои услуги немцам?

И надо заметить, что сделано это было вовремя, поскольку в Москве и других городах к этому времени было задержано немало немецких разведчиков, которые приземлялись на парашютах или переходили линию фронта.

При них были рации и оружие. И вот теперь они могли приходить на базы «Престола», где их встречали подобающим образом.

Конечно, сложно переоценить заслуги Алексея и его товарищей, и все же рещающую роль в выборе Абвера сыграл сам Гитлер.

Именно он на устроенном им совещании руководителей германских спеслужб обвинил их во всех смертных грехах.

И в первую очередь, в отсутствии правдивой инофрмации о состоянии советской армии и советского общества.

Более того, на этом совещании он впервые заговорил о том, что в СССР не может не быть оппозиции режиму и что эту самую оппозицию надо использовать в своих целях.

Нет, фюрер не призывал к поголовному привлечению к сотрудничеству всех, кто только заикнется о своем недовольстве Сталиным.

Отнюдь!

Но спецслужбы на то и спецслужбы, чтобы отличать зерна от плевела.

В ответ на критику фюрера адмирал Канарис увеличил усилия руководимой им военной разведки и сделал ставку на тотальный шпионаж, массовую засылку диверсантов на территорию Советского Союза.

В Германии и на оккупированных территориях были организованы 60 школ по подготовке разведчиков и диверсантов.

Самих агентов вербовали из пронемецки настроенного местного населения и среди военнопленных в концлагерях.

Конечно, об этом было легче говорить, но, тем не менее, уже с Нового, 1942 года, абвер развернул широкую работу по выявлению недовольных сталинским режимом и привлечении этих недовольных на свою сторону.

И только в 1942 году абвер забросил на территорию СССР несколько тысяч агентов.

Понятно и то, что Абвер уже не мог игнорировать наличие в Москве целой подпольной организации, которую представлял проверенный вдоль и поперек агент.

Что же касается разговоров о будщей самодержавной России, абвер смотрел на них сквозь пальцы и обещал то, чего хотел от него услышать тот же Садовский.

Поскольку прекрасно понимал, что между обещанием и исполнением лежит дистанция огромного размера…

2 августа Алексей передал новую телеграмму.

«По словам инженера танкопромышленности, — сообщал он в ней, — в июне выпущено 4500 танков, превалируют KB и Т-34.

В городе среди населения воинских частей принимаются активные меры химической защиты, проводится подготовка на случай химического нападения.

Военные говорят, готовится мощный ответный удар, если немцы прибегнут к химии. Александр».

Вероятно, в целях проверки искренности «Гейне», Центр попросил уточнить, что за учреждение находится в Москве — Кировская улица номер двадцать шесть — и чем оно занимается?

9 августа Алексей ответил:

«Кировская, 26. Главный почтамт».

Еще через день он сообщил немцам, что имеющийся в организации передатчик приходит в негодность и требует замены.

Просил он и денег, поскольку информиция, по его словам, стоила очень дорого.

Глава VI

24 августа Алексей вернулся с работы раньше обычного.

Время от времени он выезжал в Наркомат «по вызову», поскольку и немцы, и Судоплатов прекрасно понимали, что, будучи офицером связи, Алексей не мог целыми днями сидеть дома.

Марины дома не было.

Алексей выпил чаю и вышел на балкон.

Стояла теплая погода. В высоком синем небе плыли только в одном им известном направлении большие белые облака.

Верхушки стройные и гибких молодых березок, росших у дома, золотились в лучах уже осеннего солнца.

Неожиданно Алексей увидел в небе клин запоздалых журавлей.