Операция «Пилот»

«Если не убьют, то попытаются завербовать, — подумал Игорь, глядя, как Кабир вышел из машины, подкидывая ключи от замка зажигания на ладони, обошел капот и приблизился к дверце — последнему бастиону перед неизбежным. — А может, захотят вывезти в Россию? Накачают транквилизаторами и потащат через границу. Нет, ради чего такие полонезы вокруг меня, не для того лишь только, чтобы потешить профессиональное самолюбие, дескать, притащили за жабры разведчика ГУР? “Золотую рыбку” захотят использовать».

— Ты долго так будешь сидеть? — Кабир открыл дверцу. Сделал приглашающий жест в сторону дома. Говорил он теперь все время по-русски: — Нам есть о чем поговорить. Можно выпить и закусить под приятный, обоюдоострый разговор.

Выбора не оставалось. Бежать не получится, да и бессмысленно. У этого Кабира наверняка масса записей их разговоров наедине, где Игорь высказывался в отношении нынешней украинской власти довольно резко, если не сказать крамольно. Да и что кому докажешь, когда станет известно, что он вербовал русского разведчика и ни сном ни духом… Тогда либо он аховый профессионал, либо предатель. А поскольку ярлыки последнее время вешают только так, то рассчитывать всего лишь на увольнение с волчьим билетом не приходится.

Гравий хрустел под ногами, как проявление какой-то простой и другой действительности, где цветущий сад, мокрый после недавнего дождя, где пахнет землей, где можно посидеть на скамейке и посмотреть на все еще тучное серое небо, которое вот-вот станет голубым и ясным, размышляя о том, что завтра, наверное, будет солнечно и распустятся бутоны на кусте роз, который растет около крыльца. И вовсе не думая с тревогой, что отец — бывший советский офицер, что снаряд во время очередной бомбежки может прилететь в твой дом, что политиканство и тесная работа с зарубежными спецслужбами способны изменить ситуацию в худшую сторону и твою преданность родине сочтут недостаточной…

Его удивила метаморфоза, произошедшая с арабом. Нагловатый и хитрый, тот вдруг показался усталым человеком, выполнившим свою работу, привычную, которую, впрочем, выполнял не без азарта. В глазах Кабира появился другой смысл, вызвавший страх у Игоря.

Они вошли в пустой коридор виллы, прохладный и гулкий. Из него попали в небольшую комнату без окна, белую и с минимумом мебели: деревянный стол и два пластиковых стула с ядовито зелеными сиденьями. Помещение одновременно напоминало допросную и операционную. Не хватало простыни на столе, ремней для привязывания пациента и медсестры в мини и с большим шприцем в руке.

— Присаживайся, поговорим. Чего дрожишь? Я не собираюсь тебя пытать. Пока. — «Араб» хохотнул.

Едва они сели, зашел в комнату мужчина в маске на лице. Молча занес видеокамеру на штативе, поставил ее напротив Игоря так, что Кабир в кадр не попадал. И так же молча удалился.

Игорь покосился на красный огонек, вспыхнувший на камере, и спросил:

— Ты ведь не араб? — и тут же разозлился на себя за наивность.

Но Кабир смеяться не стал.

— Я и сам порой не знаю, кто я. Но это и неважно. Важнее, кем теперь будешь ты.

Он стал копаться в карманах своей куртки, доставая из них пачки сигарет. Выложил три штуки и зажигалку, явно готовясь к долгому и плодотворному разговору.

— В каком смысле «кем буду»? — Игорю сейчас хотелось только пить, но он из принципа не желал попросить воды. Еще, чего доброго, откажут. С одной стороны, унизительно, с другой — еще сильнее одолеет жажда. — Побольше конкретики.

— Да я и не собираюсь ходить вокруг да около. Расклад прост до предела. Ты соглашаешься работать на Россию и будешь трудиться истово и добросовестно.

— Или… — Игорь почувствовал, как кровь отлила у него от лица.

— Или? — переспросил Кабир задумчиво. — Есть два варианта. Я пока не решил, какой предпочтительнее. Первый — ты посылаешь меня далеко, и я иду по указанному адресу, но уношу с собой кассету и некоторые другие материалы нашего с тобой тесного общения. Затем эти материалы попадают в руки твоего руководства, и участь твоя незавидна, а будущее теряется в дымке, окутавшей Рыбальский. Второй — я с помощью моих коллег переправляю тебя в Россию, и даже если ты не пойдешь на сотрудничество, оказавшись на нашей территории, это уже неважно. По телику покажут твою физиономию и сообщат, что ты дезертировал, сдался российским властям и выдал много полезной информации о работе военной разведки Украины. Второй вариант предпочтительнее, так как есть шанс, что рано или поздно ты заговоришь, а пока этого не произошло — нам политически-пропагандистский плюсик: дескать, украинские разведчики, разочарованные в руководстве страны, бегут с Украины, только пятки сверкают. Как видишь, я партию уже выиграл. Но есть вариант для тебя свести игру в ничью. И, если можно так выразиться, мы сможем поделить призовой фонд.