Операция «Пилот»

Игорь опустил голову и рассматривал собственные ботинки. Задавая вопрос, он просто оттягивал время, оттягивал неизбежное. Хотя не без любопытства услышал, какие варианты для провальной вербовки подготовили русские. Взяв небольшую паузу, усиленно думал о работе по летчикам. То, что придется сейчас говорить много и детально, он не сомневался. В самом деле — проиграл. Его король зажат ферзем в угол, и ферзь этот голубыми понимающими глазами сейчас смотрит сквозь сигаретный дым прямо ему в глаза.

Игорь прикидывал, как поступить. Думал было умолчать. В конце концов, не он один пытается вербовать пилотов. Насколько велика его роль в этом деле, знает только Тарасов. И про общение с болгарином… Если дело провалится и российские контрразведчики разоблачат их операцию, вскроется его участие, всегда можно будет сказать, что его к вербовке пилотов подключили позже, только тогда, когда пришлось вести прямой диалог по видеосвязи, физиономию-то он засветит. Другой расклад, если уже их потуги вычислили и он ведет переговоры с людьми, находящимися под контролем контрразведки, или непосредственно с контрразведчиками.

Да, телефон, с которого посылал сообщения пилотам, был левый, ему передал его болгарин. Однако электронную почту для пересылки снятого у самолета видео Игорь дал пилоту свою. Нет, крутить не стоит. Себе дороже, да и надо ли барахтаться?

— Так в чем призовой фонд заключается? — Игорь вздохнул.

— Хорошо иметь дело с понятливым человеком. — Кабир оживился и протянул ему пачку сигарет. Игорь взял сигарету и стал разминать ее.

Как видно, Кабир нажал какую-то сигнальную кнопку, потому что появился все тот же тип в маске.

— Принеси нам чаю, — попросил «араб». — И воды.

Когда уже перед ними дымились чашки с чаем, Кабир принялся объяснять, что будет дальше. Игорь с удивлением узнал, что имеет дело не с разведкой, а с контрразведкой.

— Не подозревал, что ваша служба так широко работает в тылу противника, — заметил он смущенно.

— Бывает, — пожал плечами «араб». — Рассказывай, чем ты занимаешься, кроме того, что пытался подрядить меня на организацию диверсионной работы в России? Оружие?

— Нет, с поставками оружия я никак не связан… Диверсии, создание отрядов, реанимирование «спящих» боевиков, агентов, которых готовили давным-давно, причем не только мы, но и различные организации, с которыми мы хотим контактировать, как в твоем случае — игиловские группы. Это ведь было возможно или просто твоя легенда? — задал он мучавший его вопрос.

— Очень даже. Более того, мы продолжим развивать с тобой эту тему. Ты получишь агентуру, причем настоящую. Другое дело, что наша контрразведка вовремя будет арестовывать боевиков на этапе их подготовки к терактам. Но тебя не смогут обвинить в провалах. Просто российская контрразведка действует слишком хорошо. Что поделать, сильный соперник. — Кабир улыбнулся.

— Ты планируешь вернуться? — Игорь покосился на него недоверчиво. — А не боишься, что я тут же сдам тебя СБУ? Мне многое простят, если я приведу такого матерого, как ты.

— Матерого? — Он продолжал улыбаться, но в его голубых глазах появилось нечто такое, свинцовое, тяжелое — непреодолимая стена. — А тебе это надо? Сдашь меня, тебе легче не станет. Твой героизм никто не оценит. Сидеть будем в соседних камерах. Мне кажется, ты давно и мучительно ищешь выход. Но он явно не в том, чтобы угодить твоему нынешнему руководству. Это бессмысленно. Скоро не будет ни руководства страны, ни руководства ГУР.

— Может, и так. Что с моей семьей? Мне необходима уверенность в ее безопасности.

— С этим сложнее. Выехать за границу, как я понимаю, не вариант? Их не выпустят официально?

— Нет. Мне, как и многим, не рекомендовано отправлять семью за рубеж. Подозреваю, что задержат на границе, если только сунутся. Прецеденты были. Выезжают семьи офицеров более высокого ранга. А я хочу своих вывезти. Но так, чтобы не возникло ни у кого никаких подозрений.

— Над этим подумаем. А твои захотят выезжать в Россию?

— Как ты считаешь, если отец — советский офицер? Мать из того же поколения. А сыну мозги вправим по ходу дела. Но это условие. Единственное и окончательное.

Кабир кивнул.

— Что еще по диверсионной работе?

— Сейчас есть одно направление, которое пытаемся разрабатывать. И наметились кое-какие подвижки. — Игорь начал рассказывать про диалоги с военными российскими летчиками. Он говорил коротко, сдержанно, заметив, что Кабир и бровью не повел.

— Продолжай вести эту линию. Думаю, вскоре она придет к логическому завершению вне зависимости от того, будешь ли ты участвовать или нет. Чтобы ты смог функционировать спокойно и долго, веди себя непринужденно. Даже можешь высказывать крамольные мысли о том, что пилоты общаются с тобой и с твоими коллегами, находясь под колпаком ФСБ.

— Ты знал? — спросил Игорь, чувствуя, что не просчитался, когда заговорил о работе с российскими пилотами.

— О твоем участии узнал недавно. Поделилась военная контрразведка информацией.

— А ты не из ДВКР?

Кабир хмыкнул и отшутился: