Операция «Маскарад»

Ощипанный отпер какую-то дверь, и они очутились в другом слабо освещенном коридоре, промчавшись по нему, свернули направо, сбежали по шатким ступенькам и еще через одну дверь попали в рассчитанный на одну машину гараж. Последнюю дверь Ощипанный аккуратно закрыл и запер на навесной замок. Он, разумеется, не надеялся остановить преследователей, но замок хоть немного задержал бы их, а в данной ситуации даже это могло сыграть решающую роль.

Едва они успели вскочить в стоящую в гараже машину спортивного типа с обтекаемыми линиями кузова, как Ощипанный повернул ключ в замке зажигания, и мощный двигатель громко взревел. Он нажал на кнопку пульта, дверь гаража открылась, и они пулей вылетели на пустынную улицу. Откуда-то с левой стороны раздалось резкое стаккато выстрелов. Им наперерез бежали мужчина и женщина, вооруженные автоматическими винтовками М-16. Раз уж Гордон нашел их, подумала Сара, он, конечно же, отдал приказ оцепить весь квартал. Ощипанный опер ствол «узи» о край своей дверцы и открыл шквальный ответный огонь. Первые же его выстрелы попали в цель, но он продолжал давить на спусковой крючок, и в воздух снова и снова взлетали кровавые брызги.

— Хватит, они уже мертвы! — крикнула Сара, тряся его за плечо.

Он заворчал и опустил автомат к себе на колени. Машина выехала на другую улицу. Когда они сворачивали за угол, Сара вдруг увидела бегущего клоуна со связкой голубых воздушных шаров в руке, и ей показалось, что он направляется к ним. Ощипанный до отказа утопил педаль акселератора.

Сара сидела неподвижно, казалось, ноздри ей овевает запах смерти. В ее мозгу ожило недавнее прошлое: светловолосый молодой человек в Денвере, двое в багажнике «кадиллака», охранники в салоне «Я дома», Блаунт Мак-Ко, трое агентов Бремнера в какой-то пустынной аллее, а теперь еще и эти двое. Сколько смертей!

Машина неожиданно замедлила ход и стала зигзагами вилять из стороны в сторону. Потом скорость совсем упала, автомобиль резко бросило вбок, он остановился.

Ощипанный не мигая смотрел на лежащую перед ним пустынную улицу.

— Прости, Сара. Я старался… — едва слышно пробормотал он.

Тело его сразу обмякло и всей тяжестью навалилось на руль, из груди вырвался глубокий вздох. Откинув его на спинку сиденья, Сара увидела, что все его туловище залито кровью. Одна, а может быть, и несколько пуль, выпущенных теми двумя, попали в цель. Возможно, поэтому он и не отпускал так долго спусковой крючок.

Губы его растянула странная, добрая улыбка.

— Похоже, мое везение кончилось, — прошептал он.

Где же она могла видеть эту улыбку? Это было совсем недавно… И тут Сара вспомнила. Это была улыбка Хэла Сансборо! Отца Лиз, фотографии которого она видела в семейном альбоме Сансборо. В том самом альбоме, который она столько раз изучала, когда еще считала себя Лиз. Но ведь Хэл был давно мертв, его вместе с женой убил в Нью-Йорке какой-то уличный грабитель…

Как Ощипанный мог быть Хэлом Сансборо?

— Ощипанный! — Сара схватила его за подбородок, стараясь заставить посмотреть на нее. Улыбка все еще теплилась на его губах. — Ощипанный! Скажи, ты Хэл Сансборо? Ты мой дядя?

Ей показалось, что улыбка стала чуть теплее.

— Дочь Дженни… Скажи ей, что я горжусь тобой.

Лицо его исказила гримаса, мышцы напряглись от внезапного приступа боли, воздух с шумом вырвался из легких.

— И еще скажи Лиз… что я люблю ее.

Сара прижала щеку к его губам, но не почувствовала дыхания. Ощипанный был мертв. Она заплакала.

Глава 50

Летним воскресным днем Хьюз Бремнер стоял на палубе речного трамвайчика, одного из тех, которые курсируют по Сене между Пон де л’Альма и Пон де Сюльи. По воскресеньям в палубных буфетах можно было купить великолепную свежую пиццу, особенно хороши были горячие бриоши. Руководитель «Мустанга» в одиночестве наслаждался пищей и, казалось, был поглощен созерцанием береговой панорамы. На самом деле он прорабатывал детали завершения операции «Величие», которую готовил два года. Она принесет ему миллиарды, станет апофеозом его карьеры, наконец сделает имя Хьюза Бремнера легендарным.

Потом, прежде чем кто-либо поймет, что случилось, Бремнер ускользнет в свой полинезийский рай, в поместье Индиго Риф. В течение последних двух лет он собирал уникальные картины, редкую керамику и старинную скульптуру, чтобы в отличие от его пуританского офиса на седьмом этаже в Лэнгли украсить свое тамошнее пристанище с надлежащей роскошью. Виллу по особому проекту возводили и украшали лучшие итальянские мастера. Винный погреб уже был заполнен отборными французскими и испанскими винами. Компьютерная система обеспечения безопасности представляла собой настоящее произведение искусства, как и сверхсовременная система связи, благодаря которой он сможет общаться с внешним миром, когда и как ему будет угодно.

— Воскресные утра в Париже уникальны — нигде вы не увидите ничего подобного, — сказал кто-то за его спиной.