Операция «Антарктида». Битва за Южный полюс

Как признал Салованов, вместе с ним тогда в Арктику прилетел и Арсений Алексеевич Архимандритов. Выйдя из лифта, они направились по аллее с экзотической растительностью в сторону вытянувшегося вдоль горного хребта озера с фиолетовой водой. И в тот, и в иные свои прилеты, бывая здесь, оба спутника с удивлением воспринимали неземную гамму освещения, словно бы выходившую из-за несуществующего горизонта, – как выходит утреннее ярило, освещая землю. Иногда слышались звуки, которые нельзя сравнить с теми, что слышимы на земле; но сами звуки не раздражали, а скорее, располагали к умиротворению и покою. Аллея, по которой они двигались всего несколько минут, воспринималась на уровне подсознания, как и открываемые им виды; нельзя сказать, было ли, существовало ли то на самом деле. Но звуки успокаивали и будто предлагали принять все таковым, каковым им видится, представляется и воспринимается сознанием.

Аллея оборвалась внезапно, спутники увидели огромное плато, напоминающее эстакаду, на которой то появлялись, то исчезали какие-то дивные квадратные сооружения. И когда эти сооружения проявлялись, то создавалось впечатление, будто во внутрь них влетает нечто подобное смерчу, но смерч был каждый раз совершенно не похожий на предыдущие. Странное и непонятное явление; но понимания не требовалось; человеческий мозг не пытался анализировать происходящее. В момент, когда в странное сооружение влетал смерч, в том месте эстакада вдруг расширялась до неимоверных размеров, а на месте сооружения появлялась огромная, светящаяся фиолетовым цветом окружность. Превращавшаяся в огромное круглое и конусообразное сооружение. А смерч или его подобие также проходил метаморфозы: он превращался в невидимую, но отчетливо ощутимую, огромного диаметра шахту-трубу; и все вместе: и сооружение, и все образовавшееся над ним, в нем и за ним – словно исчезало, сжимаясь в точку, превращаясь в невидимку.

В тот миг Салованов, словно забыв, кто он и откуда, повернувшись лицом к Арсению Алексеевичу, вымолвил:

– Да что такое наш лучший бомбардировщик по сравнению с этим? Так, дребезжащая каракатица.

Они отчего-то оказались отрезанными от остальной группы, и вдвоем вошли в огромный циклопический цилиндр, светящийся снаружи неведомыми им расцветками внеземной радужной палитры; кто-то передал в их мозг информацию, что ни один художник в мире не сможет человеческим сознанием воспринять количество оттенков, излучаемых тут.

Эти два человека, попавших в неведомый мир, обладали по своему чрезвычайно уникальным мозгом, но мощи их мозга хватало только на то, чтобы не поддаться соблазну показаться себе сумасшедшими, либо выказывать неразумное восхищение и щенячий восторг от видений.

Они расположились на практически невидимых, но все же удобных и уютных креслах; и какую бы позу они ни приняли, оба ощущали, как кресло синхронно меняется, подстраиваясь под сидящего. И Архимандритов, и Салованов пытались резко наклоняться, перегибаться, переваливаться за пределы непонятного предмета, но кресло всякий раз изменяя форму, умудрялось проводить сеанс приятной релаксации в сочетании с массажом.

Прошло еще несколько мгновений, и вдруг словно проявившись или образовавшись из газообразного состояния, вокруг появилось сразу множество людей, будто разделенных на две группы. Рабочим языком этих больших групп людей, состоящих из немцев и русских, был не звуковой язык, произносимый голосовыми связками, а язык снятия информации с одного мозга и передаваемого на второй. Но так этот процесс выглядел бы в замедленном темпе. На самом деле, объем обмена информацией производился огромными массивами между сотнями, а то и тысячами людей двух национальностей одновременно.

Люди, присутствующие в огромном пространстве светящегося сооружения, в том числе Архимандритов и Салованов, стали участниками некоего внепланетного, или внеземного совещания. Мозг вновь прибывших функционировал точно также, как и всех остальных, то есть, на пределе предела, на 100 % мощности. И пока шел одновременный обмен информацией, сооружение заполнялось то ярко-белым свечением, то становилось фиолетовым.

В конгломерате запредельно-высшего мышления за короткое время заседания, в доли секунды формировалось единственно мудрое и верное решение. Оно аккумулировалось в миг, когда мозг сотен людей – нейроны мозга всех и каждого – с космической скоростью в 300 тысяч километров в секунду пронзала неведомая энергия мысли. И это было столь увлекательно, – познавать огромные массивы информации за считанные секунды. Тогда как, по словам Александра Евгеньевича Салованова, на земле эти процессы познания потребовали бы нескольких лет обычной жизни.

В этом мире все шло по иным измерениям.