ОПЕР, или В городе нашенском

Время до утра понедельника пролетело просто великолепно. Одетый в костюм, так удачно приобретенный в загранкомандировке, я выглядел просто великолепно. Правда, не решился нацепить галстук. Мне кажется, что в галстуке я похож на бизнесмена средней руки, а этого мне как раз и не хочется. Не потому, что я не хочу быть бизнесменом, я не хочу быть похожим на того, кем не являюсь. Бизнесмен со ста рублями в кармане. Ну, может не со ста, это я приплёл для красного словца, но всё равно в состоянии полной несостоятельности. Один заход в театральный буфет подорвёт мои финансовые возможности. Так что нечего «париться» с этим галстуком. Хотя, от Вики получил лёгкое взыскание из-за отсутствия этой детали. Сказано было тоном супруги, которая отвечает за своего мужа, гордится им, и, наверное, любит. В её голосе я услышал такие нотки, от которых стало на душе тепло и уютно. Очень смелое предположение, но мне кажется, что моя девушка решила выйти за меня замуж. Так что вечер в театре мы провели, как счастливая семейная пара. Все просто пялились на Вику. В светло-голубом платье, облегающем фигурку, она была вне конкуренции. Я ею гордился. Кстати, мне и спектакль «Забыть Герострата» понравился, и театральный буфет, главным достоинством которого было полное отсутствие очереди. Да и какая очередь, цены-то не совсем разумные. Правда, обслуживали быстро и классно. Я взял себе, как обычно, апельсиновый сок, а Виктории кофе и два воздушных пирожных. У меня уже выработалась дурная привычка, когда плачу, начинаю дергаться, вдруг не хватит. А рассчитавшись, сразу начинаю подсчитывать, сколько осталось на завтра, на заправку. Настроение снова хорошее, на завтра я обеспечен двадцатью литрами бензина.

После театра мы целый час гуляли возле ее дома. Вика рассказывала об университете, о том, как ей хочется стать тележурналистом. Я – про Москву, где был совсем недавно и толком ничего не посмотрел, хотя впечатлений хватило и от того, что увидел. Всё не мог решиться обнять девушку. И только когда понял, что сейчас она скроется за дверью квартиры, привлёк и обнял. И не почувствовав сопротивления, коснулся губами её губ, они ответили мне поцелуем. Через мгновение девушка решительно выскользнула из моих рук. Я влюблен и, кажется, очень. Всё время вспоминаю теплоту её губ, и как не хотелось мне от них отрываться.

А вот в девять утра, едва переступил порог отделения, сразу забыл все внеслужебные события. Во-первых, в дежурке, вместо привычных товарищей сержантов, дежурила следователь Сниткина, тридцатилетняя полнотелая блондинка со всегда нахмуренным и озабоченным лицом. Будто она раскрывает преступление века, и это пока у неё не получается. За всё время работы я не видел её улыбающейся, как и не слышал, чтобы она раскрутила сколько-нибудь значимое дело. В коридоре второго этажа был перехвачен Семеновой и вместе с ней через секунду оказался в кабинете начальника отделения. Здесь уже были все опера и следователи. Все, кто в это утро находился в отделении. Мест свободных не было, так что пришлось подпереть спиной стенку. Мы были последними, когда за нами закрылась дверь, товарищ майор начал говорить. Из его краткой речи стало понятно, что на наше отделение свалилась огромная беда. Весь сержантский состав отстранён от службы. Он не смог сказать арестован. Отстранены по линии собственной безопасности. Возможно, скоро к нам прибудет комиссия из Управления. Что натворили сержанты, нам майор не доложил, но покидать до конца работы отделение запретил. Из кабинета начальника мы перешли в кабинет Надежды Петровны, которая и поведала детали. Наши сержанты и им подобные сбились в банду и крышевали половину города, обложив данью всех, кого можно. И вот буквально вчера они были взяты ОМОНом на месте преступления. Говорят, даже стрельба была. Всё бы ничего, но это у них не первый эпизод. Сейчас ими занимается прокуратура. Дело будет доведено до конца и возможно станет показательным, так как о нём знает пресса. Надежда Петровна глянула на меня:

– Кстати, вы, молодой человек, занимались бандой в мотоциклетных шлемах?

Все посмотрели на меня. Я взгляда не отвел.

– Я и сейчас ими занимаюсь.

– Это не одно и то же дело?

– Спросите тех, кто брал банду, кто шлемы с их голов сдергивал.

– Там уже есть, кому спрашивать. В общем, занимайтесь пока бумагами, приводите все в порядок. Я думаю, без проверки не обойдется.

Я вышел во двор и позвонил начальнику СБ. Полковник ответил сразу:

– Привет, привет! В курсе происходящего?

– В курсе. Начальник просветил. А это точно, что там все наши сержанты?

– Точнее не бывает. Да не переживай ты, там не только из вашего отделения.

– Да неудобно как-то. Я не думал, что там свои.

– А если бы знал, предупредил бы? Так что ли?

– Не знаю. У меня голова кругом идет. Чувствую себя предателем. Не хочется мне такой славы.

– Ну, этого не гарантирую. Все бумаги в прокуратуре. Пресса вцепилась мертвой хваткой, уж больно массовое явление. Я и в Москву доложил. Так что ничем помочь не могу. От меня уже ничего не зависит. Крепись и мужайся. Со временем к себе заберем.