ОПЕР, или В городе нашенском

И снова закрутилась моя трудовая деятельность. Прохождение медкомиссии, техники безопасности, сборы экипажа и ещё десяток таких же неотложных дел. И вдруг произошла неожиданная встреча, о которой я думал, что она когда-нибудь случится. Была бы скорость чуть выше, я ничего бы не заметил, а тут как раз пробка, в которой двигаешься, как черепаха. От вынужденного безделья я пялился по сторонам; мой взгляд выхватил знакомое лицо, которое я не забуду, наверное, до конца жизни. Зоя Абрамовна оживленно беседовала с двумя очень представительными мужиками в костюмах, при галстуках, в одинаковых лёгких летних плащах светло-серого цвета, небрежно распахнутых. Эти одинаковые плащи сразу навели на мысль, что товарищи не купили их, а получили за счёт какой-то коммерции, а может быть, в виде бонуса. Женщина тоже была в плаще, правда, кожаном. Решение созрело мгновенно, хотя и подумал, а зачем мне это надо, рано ещё в контакт вступать. Сейчас не испытываю к ней ни злости, ни ненависти. Скорее всего, задело её весёлое лицо, её беззаботное кокетство с этими мужиками. Через двести метров, втиснув машину почти на тротуар, я уже шагал в обратном направлении, нигде не видел крутой следачки. Свернула или села в машину? Иду прямо, полагаясь на интуицию. А судьбе было угодно, чтобы мы пересеклись снова и столкнулись так естественно, что если и захочешь, то вряд ли так получится. Я хотел уже было повернуть назад, впереди не мелькало никаких женских фигурок, и тут из магазина перед самым моим носом появляется Зоя Абрамовна собственной персоной. Конечно, сразу увидела меня, узнала и даже останавливается. Я стою в метре от неё и смотрю в упор. Она тоже не отводит глаз, страха в них ни капельки, я в этом разбираюсь, на ринге насмотрелся, особенно когда противник проигрывает, и всё с минуты на минуту может закончиться нокаутом. Да и перед началом боя гипнотизируешь соперника взглядом, старясь уловить его страх, гарантию твоей победы. А когда у тебя этих самых боев далеко за сотню, то ты умеешь улавливать такие моменты наверняка. Целую минуту мы смотрим друг на друга. Никто не делает шаг в сторону, не отводит взгляда. Наконец, женщина криво усмехнулась, брезгливо растянув пухлые губки.

– Боже мой, какая встреча. Надеюсь, совсем случайная, и ты не в роли мстителя.

– Случайно и не в роли.

– Это радует, а то я уже кричать хотела, звать на помощь.

– Это мне надо кричать о помощи. Я знаю, что собой представляет молодая, красивая женщина из застенков гестапо, усилиями которой, я чуть на тот свет не отправился.

– Ну прямо, на тот свет. У тебя просто буйная фантазия.

– Слушай, а тебя совесть не мучает?

– Почему она должна меня мучить? Ты здоров, выглядишь прекрасно, а у меня работа такая. Против вас, волков, ответные волчьи действия. А мою переломанную ногу ты не забыл случайно?

– Может быть, ты и права, у каждого своя работа, которую мы сами выбрали. Я просто по себе сужу. Если кого-то незаслуженно обидел, потом мучаюсь угрызениями совести.

Почему мы пошли рядом, не знаю, просто шли в сторону центра и всё. Никто из прохожих и не догадывался, какие смертельно непримиримые враги идут рука об руку. Такие молодые и красивые. Я знаю, что мне надо. А пока мусолю пустопорожнюю тему нравственности.

– Уж больно много вас, совестливых, развелось. Три миллиона преступлений в год. Не много ли? Тысячи таких, как ты, двуличных.

– Почему я двуличный?

– А потому. Со временем ты бы всё равно переметнулся. Так бы и шустрил на два фронта. Прикрывался бы формой и крутил свои дела. Тебя послушаешь, так ты овца безответная. А копни поглубже, в банде на первых ролях. Вот так-то, совестливый ты мой.

– Не понимаю тебя. Я кого-то убил, покалечил, ограбил? Ты знаешь это, вот только доказать не можешь? А тебе так хочется помочь людям восстановить справедливость. Из милиции я добровольно ушёл, меня никто не выгонял. Скажи честно, нас никто не слышит. Зачем убивать человека ради какой-то высокой цели? Лично меня за что вы приговорили?

– Вы, может, не убиваете и не грабите, но это пока вам никто не мешает, пока никто не встает на вашем пути. Вы совершаете многомиллионные и совершенно незаконные операции, которые приносят урон стране.

– Ты хоть поняла, что сейчас сказала? Страну ей жалко, аж слёзы душат. Ладно, мы преступники. А ты-то зачем преступление совершаешь? Зачем на себя грех вешаешь? Неужели за звёздочку на погоне? Вот этого я никак не пойму.

– Знаешь, дорогой, у меня был очень тяжёлый рабочий день, который продолжается и сейчас. Тебе интересно, любопытно, а я устала. Вот поужинаю в какой-нибудь забегаловке, и домой, спать. Хочешь продолжить беседу, завтра приходи ко мне на работу, там всё и обсудим. Сегодня мне просто обидно тратить свободное время на пустые разговоры.