ОПЕР, или В городе нашенском

Капитан обиделся, получив всего полтора литра коньяка за мой почти полумесячный прогул, как он выразился. Видно, рассчитывал на более крупную сумму. То, что я оплатил увольнение экипажа, в расчёт не берётся. Ему от этого никакой личной пользы. Мне было просто лень объяснять и оправдываться. Я позвонил Георгу и сказал, что на меня наезжают по его милости. Я совсем не собирался в такой дальний рейс. Тот выслушал меня молча, вызвал к телефону капитана и пообщался с ним всего-то минуту-другую, после чего тот со мной не разговаривал до прихода, а это больше двух месяцев.

Потом была двухнедельная погрузка металлолома в Финляндии на Южную Корею. Где я купил дорогую меховую кожаную курточку, а к ней мягкие зимние сапожки типа ковбойских. На фоне экипажа, простых моряков, я просто сорю деньгами. Все, конечно, понимают, что я не их поля ягодка, и что мои расчёты и просчёты могут быть смертельно неподъемными. Так что, по большому счету, мне никто не завидует – умные люди.

Дом, долгожданная встреча с женой и легкая вина перед ней. Когда я рядом с Викой, совершенно искренне не понимаю, как мог не только лечь в постель с хозяйкой пансионата, но клясться ей в любви, правда, мысленно. То, что она женщина красивая и по многим показателям в постели лучше моей супруги, в расчёт не берётся, когда моя любимая спит рядом, уткнувшись лицом мне в грудь, я чувствую её дыхание и руки, обнявшие меня во сне. Я не верю, что смогу на кого-то из женщин просто глянуть, не то чтобы прикоснуться. Дома хорошо, особенно когда будущее предсказуемо. С прошлым покончено навсегда. На третий день сходил в церковь.

Роковая ошибка Георга

…Красивая женщина, почти натуральная блондинка, капитан федеральной службы безопасности, уютно расположилась в мягком кресле, слушает своего непосредственного начальника. А тот, одетый, как всегда, с иголочки, вещает тихим голосом, напирая на прошлое, на совсем не лучшие воспоминания.

– Я как понимаю, Зоя, пепел мести не стучит в твоё сердце?

– Да вроде нет.

– А зря. Тебя обидели, чуть не искалечили, а ты всё простила. В твоем лице на всю нашу службу наплевали и растерли. Такое прощать нельзя.

– Это просто слова или руководство к действию?

– Скорее, второе.

– Слушаю вас внимательно, товарищ майор.

Женщине явно не хотелось слушать, она тяготилась присутствием этого мужчины, но как подчиненная обязана была терпеть, слушать и вникать.

– В том деле мы полностью проиграли, тут ни убавить, ни прибавить. Но этот проигрыш – просто один из эпизодов в большой игре, которая совсем не закончена. Всё ещё впереди.

Как он достал своими дешёвыми рассуждениями. Всё это можно сказать тремя словами, а не растягивать на час. Кого из себя корчит, непонятно.

– Итак, вчера проиграли, сегодня обязаны выиграть. Противник должен знать – наша организация никому ничего не прощает.

Подчиненная не выдержала:

– Есть приказ?

– Пока нет, но скоро будет.

– Товарищ майор, давайте перейдём к делу.

– Ты куда-то спешишь?

– Писанины много. Сплошные отчёты.

– Отчёты подождут. Тот человек, от которого ты пострадала, вернулся в город. Чувствует себя просто отлично, наслаждается жизнью, а где он был, чем занимался, мы снова не знаем. Как не знаем, чем занимаются за границей два его старших товарища. Хреновые мы работники: ничего не знаем, ничего не слышим и не видим.

– Всё правильно, так и должно быть, мы же, по большому счёту, ничем не обеспечены. Толковых специалистов нет. А те, что есть, больше работают по крышеванию, на себя. За деньги, которые платят нашим оперативникам, что можно с них спросить? А может, мы занимаемся глубокой оперативной работой на перспективу? Я вообще не понимаю, чем мы занимаемся.

– Ты мне глаза не раскрыла на наши проблемы. Все в курсе всего. Но опять же, никто не снимает с нас ответственности. Мы обязаны работать и обязаны давать результат.

Капитан федеральной службы безопасности в душе рассмеялась: «Трепло, вот и будешь давать результат. В гробу я видела личные инициативы. Только под приказ. Вот дура-то, чёрт дернул перейти сюда. В милиции хоть результат был виден, чем-то полезным занималась. Вот на хрен нам, спрашивается, какие-то уроды? Надо поймать их только затем, чтобы они, гады, поделились. Отстегнули, так сказать, долю и продолжили свою преступную деятельность, но строго на паях».

А вслух спросила:

– Можно поконкретней? Что мы имеем на данный момент? С чего, так сказать, начать мстить?

– Ваш сарказм не уместен. С таким подходом и результат будет равнозначным.

– Но вы же излагаете всё в общем. Честное слово, я пока не поняла, что мне надо делать? Куда направить свои силы и умение?

Майору тон подчиненной не понравился, он даже в лице чуть изменился.