Опасное положение

– Конечно, с Джастином не все так просто, – продолжил Лопес. – Об этом мы тоже знаем. Поэтому не надо нас сверлить взглядом. – Он погрозил Николь пальцем. – Мы стреляли вместе как минимум раз в неделю. Джастин может за себя постоять. Кроме того, большинство из нас были на его свадьбе и помогали менять подгузники Эшлин. Он – один из нас, его семья – наша семья. Мы тут никаким боком не замешаны. Поищите подозреваемых где-нибудь еще.

Лопес откинулся на спинку кресла и скрестил руки на груди. Его ребята одобрительно кивали.

Один-ноль в пользу бригады, подумал Уайетт.

– Мы глубоко озабочены судьбой Джастина, Либби и Эшлин, – дипломатично вмешалась Беннетт. – А теперь не могли бы вы рассказать, как идет расследование?

– Есть кое-какие начальные зацепки, – отрапортовала Николь. – Например, конфетти от тазера, найденные на месте преступления. По ним можно вычислить оружие, которое использовалось во время захвата.

– Вряд ли, – заявил Бекон.

Все повернулись к нему.

– Противозаконно в Массачусетсе, – немногословно объяснил он. – То есть тазер, скорее всего, незарегистрированный, и конфетти отведут вас не по тому адресу.

Николь сжала губы. По ее выражению Уайетт догадался, что ей это известно. Впрочем, об отсутствии зацепок объявлять необязательно.

– Соседи что-нибудь видели, слышали? – спросил Уайетт.

– Нет. Но минус иногда оказывается плюсом.

Неплохо сказала. Поэтому-то Николь уверенно поднималась по карьерной лестнице в ФБР, а Уайетт оставался столяром-любителем.

– Можно предположить, – продолжила она, – что для одновременной перевозки семьи из трех человек и группы похитителей понадобился как минимум фургон или внедорожник. Чтобы незаметно перенести связанных из дома, машину должны были оставить совсем рядом. Как вариант в гараже Денби, но никто из соседей не видел, чтобы его открывали или закрывали в тот вечер. Машину Либби на улицу не выводили. Как похитителям удалось законно припарковаться около дома и не вызвать ни у кого подозрения?

– Фургон службы доставки, – заметила Тесса Леони самым обычным тоном, без всяких претензий в голосе. Видимо, она знала наперед все, что могли сказать за этим столом.

Николь немного помрачнела, недовольная тем, что ее обскакал посторонний.

– Верно. Это наша текущая версия. Возможно, машину замаскировали под фургон какого-нибудь ресторана. Они в таком районе не редкость. Его легко оставить на наземной парковке позади гаража Денби и в темноте быстро перетащить в него пленников.

– А как похитители попали в дом? – спросил Уайетт, который почти ничего не знал про бостонское место преступления.

– Вывели из строя систему безопасности.

– Исключено, – заявил Поли, один из бригады Джастина. – Я собственноручно ее устанавливал. Вывести из строя невозможно.

Он шустро объяснил про «двойное» то и «усиленное» это. Николь терпеливо и без удивления его выслушала.

– Если не вывели из строя, – спокойно сказала она, – то отключили.

– Нужно знать код… – начал Поли.

– Вот именно.

– Получается…

– Вот именно.

Сотрудники компании опять переглянулись. Намек был предельно прозрачен.

Постарались свои – те, кто знал, как войти в дом и что есть страховка от похищения. План разработал не враг, а друг. Учитывая то, что систему безопасности устанавливал сотрудник Джастина, а договор страхования утверждало руководство фирмы, это был кто-то из сидящих за столом.

Тесса Леони подалась вперед, первый раз за совещание беря на себя инициативу:

– А что случится с «Денби констракшн» в случае развода Джастина и Либби?

Бойцы Джастина яростно загудели: никогда в жизни, не может такого быть, да как она смеет…

Уайетт уселся поудобней, скрестил на груди руки и внимательно слушал возмущенные восклицания. Субботний вечер. Девять часов. Наконец-то началось самое веселье.

Да, тут скучать не придется.

Глава 20

Ужин в желудке не удержался. Едва мы вернулись в камеру, я припала к стальной раковине. Эшлин услужливо убрала мои волосы назад. Потом я прополоскала рот водой из-под крана и промокнула лицо рукавом своего оранжевого комбинезона – полотенец не было.

– Полегче? – шепнула Эшлин, моя пятнадцатилетняя дочь, которая раньше не разговаривала со мной месяцами, а теперь превратилась в саму заботу.

– Нужно поспать, – сказала я. – К утру пройдет.

Она кивнула, хотя утро казалось странным понятием в ярко освещенной тюремной камере. Кстати, который час? Я глянула в дальнее окно, выходящее на участок голой земли. Там было хоть глаз выколи. В это время года темнело после пяти, так что о времени можно было только догадываться. Где-то восемь или девять вечера, прикинула я.

Запертые в крошечной камере, мы таращились друг на друга, не зная, что делать. Джастин осматривал меня с явным беспокойством, но, встретившись со мной взглядом, быстро смягчил выражение лица.

– Давайте сверим наблюдения и оценим общую картину, – оживленно сказал он и отошел от двери к нарам слева. Садясь, подмигнул мне.

– Ты как? – не удержалась я.

– Нормально, – махнул он рукой.