Оноре де Бальзак

Писатель воображает свою Еву в Милане, Флоренции, Риме и приходит в бешенство от того, что вынужден заниматься какими-то гнусными делами в Париже, вместо того чтобы ходить с нею по музеям, видеть памятники, улицы, тропинки, комнаты гостиниц. Теперь у него появилась еще одна забота, отвлекающая и от дел, и от мечты. Братец Анри, обожаемый матерью избалованный ребенок, неспособный совершить над собой хоть малейшее усилие, вернулся с острова Маврикия, где женился на вдове, обремененной сыном. Разорив супругу, он вместе с ней и ее отпрыском восьми лет двинулся домой без гроша в кармане и пятидесятитысячным долгом. Госпожа Бальзак, как всегда, жалела младшего сына, Оноре, узнав о случившемся, категорически отказался помогать (откуда у него деньги?) этому безвольному молодому человеку, умеющему только тратить, и его чудовищно глупой жене. «Неужели надо было отправляться за пять тысяч лье, чтобы найти подобную женщину?» – вопрошает он у Евы. Эжен Сюрвиль, напротив, проявил сочувствие и устроил шурина к себе на стройку. Впрочем, очень скоро выяснилось, что Анри абсолютно некомпетентен и не способен к работе, Сюрвиль вынужден был расстаться с ним. Жена Анри, Мари-Франсуаза, была беременна, умудрившись при этом подцепить холеру. Но она одолела болезнь и двадцатого февраля 1835 года произвела на свет маленького Оноре. Большой Оноре стал его крестным отцом, изо всех сил сопротивляясь просьбам оказать финансовую поддержку, – отделался роскошной колыбелью для малыша. Госпожа Бальзак-мать согласилась продать свой дом на улице Монторгей, чтобы помочь молодой семье. Ей самой осталась только рента, выделенная старшим сыном, которую она получала крайне нерегулярно.

Несмотря ни на что, Бальзак был уверен, что настанет день, когда благодаря его литературным удачам семья окажется на плаву. Недовольный контрактом на издание «Этюдов о нравах», заключенным с вдовой Беше, он стал прислушиваться к предложению некоего Эдмона Верде, бывшего «комми» Беше, который решил основать собственное дело, став единственным издателем Бальзака. Тот принял гостя во всем великолепии: на нем был просторный белый халат, подпоясанный золотой венецианской цепочкой с подвешенными на ней золотыми ножницами, шитые золотом красные сафьяновые домашние туфли. Энтузиазм болтливого, бестолкового субъекта не мог не вызывать подозрений, но уже после второго его визита Оноре поддался на уговоры и согласился на переиздание «Сельского доктора». Это было начало. Чтобы Верде мог заняться полным собранием сочинений своего писателя, тот должен был принять участие в процедуре переуступки авторских прав, проданных ранее Гослену и другим издателям. После споров и денежных вложений вопрос частично удалось решить. «С Госленом все улажено, – сообщает он Ганской. – Наконец, я освободился от этого глупейшего кошмара. Прославленный Верде, напоминающий отчасти прославленного Годиссара, покупает у меня право на первое издание „Философских этюдов“ (25 томов того же формата, что и „Сельский доктор“) в пяти выпусках по пять томов в каждом, которые будут появляться с интервалом в месяц – август, сентябрь, октябрь, ноябрь и декабрь. Чтобы справиться с этим и разделаться с обязательствами перед госпожой Беше, которой я должен еще три выпуска, надо иметь в голове Везувий, тело должно забронзоветь, необходимы хорошие перья, вдоволь чернил и никакой хандры… Не стану говорить о такой безделице, как здоровье, и о другом пустяке, который именуют талантом… За этот огромный труд господин Верде предлагает пятнадцать тысяч франков, которые позволят мне удовлетворить мое мелкое тщеславие».