Она плавает в формалине

Ника делает вид, что спит. Накрывшись тяжёлым одеялом, она тихо дышит в подушку, ожидая каких либо изменений после сегодняшнего дня. Но изменений нет. Алиса выпивает стакан сладкого чая, и натощак ложится спать рядом с Никой, впустив под одеяло холодный воздух комнаты. Мелкие мурашки пробегают по ноге Ники.

***

Следующий день проходит в страхе. С самого утра сердце Ники сжимается в судорогах, от мысли, что Алиса может узнать о её походе «за дверь». Холод, чей источник, где-то внутри, заставляет искать тепла под большим одеялом, но с приходом пота по телу, холод не уходил, продолжая сжёвывать нутро. Кусок не лезет Ники в горло, напротив всё с радостью бы вылезло из желудка наружу, лишь бы успокоить волнение, лишь бы не было так больно и тошно внутри. Защищая самого себя, разум Ники начинает искать оправдания:

«Что плохого ты сделала? Почему ты боишься? Чего ты боишься?».

Всплывающие неоткуда вопросы получают осознанный ответ:

«Я не послушалась Алису, Я не знаю, не знаю»

«Так выходит, ты боишься того, чего не знаешь?»

«Наверное, да. Я боюсь того, что не знаю, что Алиса сделает, если узнает, что Я сделала»

«Раз ты боишься, значит, ты уверена, что Алиса принесёт тебе вред. Разве ты не доверяешь Алисе? Разве ты её не любишь?»

«Я люблю её, Я доверяю ей, Я боюсь её»

«Доверие рождает спокойствие. Отпусти ветку, упади в мягкую перину доверия»

«Не хочу»

«Почему?»

«Тогда Я буду беспомощной, а может даже незащищённой»

«Тогда реши для себя, что тебе нужно спокойствие, или защищённость»

«Хорошо. Спасибо»

«Всегда пожалуйста»

Ника продолжает бояться до самого вечера, не давая спокойствия внутреннему слову. Иногда её посещает мысль, о том, что её страх перестаёт быть её, что местами она боится не столько за себя, сколько за Алису. Причина этому, ей не известна.

- Ника!?

Алиса вернулась пол пятого, необычайно рано для прихода с работы.

- Ника! Ты где? – Алиса быстрым шагом обходит комнату, кухню ванную и туалет, Ники там нет. – Ты в шкафу?

Алиса открывает широкие дверцы старого шкафа. Среди вещей прижав к груди колени, сидит Ника.

- Ты вчера выходила на улицу!? – на эмоциях спрашивает Алиса. – Я же тебе сказала не выходить! Нельзя просто так взять и выйти. Это опасно! Ты что, не понимаешь!?

- Почему? – голос Ники спокоен, но в нём чувствуются слёзы, которых нет на лице.

- Нельзя и всё! И вылези, наконец, из этого шкафа! – Хватая Нику за руку, Алиса дёргает её. – Ты просто не понимаешь всей ситуации, ты ещё слишком глупа.

- Я не глупая. Я многое понимаю и Я понимаю, что выйти на улицу это правильно. Это правильно!

- Ты дура Ника! Тебя вчера видели в районе кинотеатра, там куча дорог, куча больных на голову маньяков, куча моих знакомых, в конце концов. Сегодня Я еле выкрутилась, а завтра что?! У тебя же волосы по колено! Меня сегодня завалили вопросами.

- Что плохого в том, что Я буду жить? Что плохого в том, что Я БУДУ!? – В крике Ника агрессивно скалит зубы, как зверь.

- Тебя нет! Ты не рождалась! Ты не можешь БЫТЬ! Мир не сможет принять такую новость! Ты то, что должно оставаться только рядом со мной, позади меня!

- Нет! Я не хочу! Ты ошибаешься! Я лучше тебя!

Лицо Алисы на долю секунды разглаживается в искреннем шоке. Алиса никогда не видела Нику такой. От неё веет силой и агрессией, Алиса не чувствует над ней своей воли, того чем она так дорожит. Страх рождается, где-то глубоко в её рассудке, а за страхом приходит и гнев. Гнев просачивается на лицо Алисы, вытекая через прищуренные глаза, через презрительный изгиб губ.

Лёгкие движения, которые несутся через туман. Руки, ночная рубашка Ники, рыжие волосы в кулаке, крик, звук щеколды.

- Полезай обратно, откуда вылезла! - Алиса силой затаскивает Нику в ванную комнату и запирает её на щеколду, выключая свет.

- Нет! Открой! Я не хочу!

- Я тоже не хотела, чтобы ты уходила! Во всём виновата только ты сама! Слышишь? Сама!

- Мне страшно Алиса. Открой!

- Мне всё равно! Слышишь, мне похер! Ты совсем не сильная, ты очень слабая! Ты намного слабее меня Ника! Ты не ровня мне! Ты не можешь просто так ослушиваться меня… - Жажда палача овладевает Алисой. Каждая её мысль, каждое её старание сосредоточено на том, чтобы родить слово, ранящее как можно больнее. И не важно, из-за чего началась сора, единственная верная цель сейчас - уйти победителем, поднять над безмолвными трибунами окровавленную голову побеждённого и сохранить свою Волю.

- Открой, Я боюсь!

- Боятся мало. Вспомни ещё своего преподобного Максима. Ты помнишь Максима? Помнишь, Ник?

Что-то стукнуло Нику изнутри. Голос Алисы исчезает вдалеке.

Темнота. Нос Ники щурится от запаха старой собачьей крови. По углам абсолютной тьмы загораются огоньки, как будто свечей.

«- Алиса, ты держала пост…» - глухой голос эхом, доноситься из тёмного угла.

«- Да, да. Всё как ты сказал, о «великий»…» - отзывается такой же глухой голос из другого угла.

«- Всё с этого момента ни звука… Эссэ фир сеери фарес…» - Тусклые огоньки отбрасывают тени разных незнакомых фигур.