On-line

Мой начальник, вот этот вот крутой Артемьев, вечно заряжающий всех энергией, оказался трусом. Самым обыкновенным трусом, который решил спрятать голову в песок. И плевать ему уже на выход на IPO, тут можно остаться не без работы, а тупо попасть за решетку, как Полтавский. Артемьев решил, что лучший вариант это просто сделать вид, чтобы его не впутывали в это дело и разбирались сами. Запахнет жареным, всю ответственность скинет на меня. Как-нибудь отбрехается перед правлением, а меня разменяет как пешку. Спасибо, Саш, вот теперь понятно, зачем тебе нужен был заместитель. Чтобы при случае спустить всех собак. Хотя… Может, это я думаю, что у него такой план. А может, он просто трясется от страха за своим столом и не знает, что делать. Вот эта версия все-таки больше походит на правду.

Весь оставшийся день я провел за рабочим местом, но даже не включил компьютер. Я лишь сходил до принтера и вытащил с десяток чистых листов формата А4. Задумчиво крутя карандаш, я выписывал, что у меня есть. Есть Толик, которого следователь Савельев отправил за решетку за убийство девушки, которая пришла работать в нашу компанию. И у этого самого Толика оказались дружки, которые видно решили за своего товарища отомстить. Сначала они выкрали дело у капитана, а затем этого самого капитана повесили. Не исключено, что они узнали перед смертью Савельева, кто именно помог этого Толика помог отправить за решетку. И вот уже теперь я становлюсь их новой целью. Вроде как в этот момент и должны появиться наши доблестные правоохранительные органы, но именно они в лице майора Воронцова являются второй проблемой. Правоохраной майор Воронцов заниматься не очень хочет. Он понял, что в этом захудалом деле замаячили хорошие деньги. Майор Воронцов зарабатывает. Ему, собственно, плевать, разобьют ли мне голову эти отморозки, его интересует сумма, которую он вбил на телефоне. Надо сказать, что работает старший следователь ГСУ красиво: вытаскивает совершенно неправдоподобную версию, ждет когда к нему придут «договариваться» и сразу же отправляет за решетку «парламентера». И вот когда первого парламентера он отправил в клетку, то именно с этого момента можно начинать обсуждать вопрос. Старший следователь Воронцов показал зубы, он показал, что он не зашуганный ото всех проверяющих органов мент Боровского УВД. Он серьезный человек, к которому приходят с серьезными деньгами. И вот в этой ситуации бы вроде я должен идти к нашему вечно неунывающему вице-президенту. Нашему супергерою. Нашему Бэтмену. Артемьев, который всегда знает, что делать, который никогда не унывает. Но Артемьев испугался. Тот самый Артемьев, который назначил меня на должность, потому что я «за людей» и «тот, кто не будет прикрывать свою задницу». Саша, который еще недавно развязно говорил, что у него все под контролем. Он испугался и оставил меня один на один. С Воронцовым, который хочет денег, и с неизвестными ублюдками, которые чуть не убили меня и мою жену.

Вспомнив о супруге, я набрал быстро Мари.

– Как ты милая?

– Уже лучше, – ответила она. – Меня уже не трясет. Мама с папой постоянно рядом. Ты скоро приедешь?

– Да, – я посмотрел на часы. – Задерживаться не буду. Заскочу домой, заберу твои вещи да приеду.

– Слушай, может, ты все-таки не будешь заезжать? – спросила она.

– Мари, не переживай, ничего не произойдет, – ответил я. – Я быстро заберу твои вещи и приеду.

– Береги себя, хорошо? – попросила она.

– Хорошо.

– Люблю тебя.

– А я тебя, – ответил я.

Положив трубку, я встал с места. До конца рабочего дня оставалось минут 40, но я решил, что больше ждать я не буду. После того происшествия на дороге я отвез супругу к ее родителям у которых был свой дом в районе Долгопрудного. Само собой, отдых был испорчен окончательно, поэтому все, что я сделал, это просто спрятал Мари у ее родителей и в понедельник поехал сразу к Воронцову. Что было дальше вы знаете.

Теперь оставалось забрать часть вещей и… Что дальше, я не знал. Просто не знал.

Когда я подъехал к дому, меня немного трясло: раза с четвертого я только смог припарковать машину. Словно я вдруг просто разучился это делать. Наконец, кое-как припарковавшись, я вышел из машины и прошел в сторону своего подъезда. Как назло, лампочка у входа в подъезд перегорела, и вокруг была непроглядная тьма.

Когда я уже подошел к дому, припаркованная возле самого входа «приора» резко включила фары и коротко просигналила. Я едва вздрогнул, но машина просто отъехала чуть назад и стала выезжать со двора.

Я тихо вздохнул. Похоже, что водитель просто подумал, что во тьме я врежусь в него, и включил фары, просигналив. «Приора» тем временем развернулась задом и резко рванула прочь, а свет фар выхватил худенькую сутулую фигуру, стоящую у двери.

– Говоров? – я удивленно рассматривал застывшего у двери СБшника.

– Привет, Сереж, – кивнул он.

– Ты что здесь делаешь?

– Тебя жду, – сглотнув, сказал Коля. – Я давно жду на самом деле.

– Твою мать, Коля! – я зло топнул ногой. – Ты знаешь, как ты меня напугал? Позвонить не мог?

– Я даже телефон свой не взял, чтобы не отследили, – закивал Говоров.