Он летает под аплодисменты

Басби не замечал, что вертит головой, пытаясь через зал разглядеть реакцию Женечки, но видел только золотистую головку и злился, что не догадался посадить ее ближе. Хотел было спуститься в зал, оглянулся в очередной раз… Ее не было. Убежала. Он сделал непроизвольный шаг к краю сцены и тут же остановился.

– Работаем, девочки, работаем.

Девочки усердно вскидывали ножки и вертели хвостами.

«Неужели я хотел дать им дополнительный час?» – подумал Басби. Глупости какие! После вчерашнего падения неплохо бы и отдохнуть. Надо прийти в себя. Вдруг у него сотрясение мозга? И Басби смертельно захотелось уединиться в тишине гостиничного номера. Он хлопнул в ладоши.

– На сегодня хватит. Всем спасибо.

Девчонки, радостно галдя, бросились врассыпную. Лидия выждала некоторое время и вышла из ложи. Басби тоже помедлил, давая всем разойтись. Он закрывал за собой двери зала, когда увидел, что по лестнице спускается Лидия. Ах, он дурак! Вчерашнее свидание! Как он мог забыть! А все падение проклятое. Сейчас он все объяснит. Басби сделал Лидии шаг навстречу и… Впрочем… потом. Сейчас не время и не место. Начнет рыдать. Устроит сцену. А у него и без того раскалывается голова. И столько дел. Не до объяснений. К тому же их могут увидеть. Ему все равно, а ей это ни к чему. Лучше он пошлет ей записку. Завтра они встретятся. Или послезавтра. Мимо пробежал дирижер с партитурой под мышкой. Начинается репетиция оркестра. Начальник технических служб прошел, громко ругаясь с рабочими. Распахнулись двери. Посыльный из галантерейной лавки понес в костюмерную коробки с кружевом и тесьмой. Моток зеленых лент выпал и змейкой растянулся по полу. Басби улыбнулся, не размыкая губ, кивнул Лидии в знак приветствия, наклонился, поднял ленты, догнал посыльного, сунул моток в коробку и скрылся за дверью, ведущей в служебные помещения.

Лидия глядела ему вслед широко раскрытыми глазами. На нее напало оцепенение. Несколько мгновений она стояла неподвижно, не в силах понять, что происходит, затем сорвалась с места и стремительно выбежала на улицу. Распахнула дверцу авто, но тут силы покинули ее. Все плыло перед глазами. Тошнота подкатывала к горлу. Не подошел. Это конец. Сейчас она потеряет сознание. Лидия покачнулась.

– Мадам Збарски, что с вами? Вам помочь?

Лидия попыталась сосредоточиться. Форменная тужурка. Кто-то из театральных. Она кивнула.

– Да. У вас в конторе… есть телефон? Протелефонируйте… мне домой… чтобы прислали… кого-нибудь…

Глава VI Басби и Лидия выясняют отношения

Блямц! – шлепается на суконный стол десятка пик. Шмякс! – подмигивает ей дама треф. Вуаля! – неторопливо планирует туз.

В игорный зал, спрятавшийся в задней комнате ресторации, что открыли недавно на Актерской набережной, Басби заходил редко. Он решил пока не трогать карт. Не брать их в руки. Помнил разглагольствования папаши Визга, что карты забирают сценическую энергию: мол, они сами себе спектакль. «Картишки иной раз эдакого Шекспира стравят, что там тот Достоевский! Кузнечик газетный!» – распалялся, помнится, папаша Визг за барной стойкой. Где это было? Одесса? Чернигов?

Оп-ля! – разлетелась через стол новая колода: крупье был настоящим виртуозом. Звякнули льдинки в коктейлях, кто-то открыл окно, возник сквозняк, и вместе с морским воздухом в зал приплыл аромат сигар из курительной комнаты. Мигнули неровным светом овальные, матового стекла люстры – на долю секунды все погрузилось во тьму. «Скачок электричества», – послышался чей-то голос. Через мгновенье лампы засветились еще ярче, и будто сразу появилось больше официантов с запотевшими бутылками новомодного розового шампанского, и сильней окрасились румянцем щеки ажитированных дам, играющих или наблюдающих за тем, как играют мужья.

Басби смотрел на то, как летают колоды, и в шлейфе наэлектризованного воздуха, что вился за каждой картой, видел целые сцены: измена, удар ножом в спину, тайные уловки. Он мог поклясться, что там были распалившаяся матрона с растрепанной прической, рыскающая по полкам в поисках завещания, шекспировский Ричард Третий и испуганные клоуны того самого Велимира Хлебникова, чье имя носила авиетка, едва его не убившая. Карты сновали между пальцами игроков, вскрикивали, взвизгивали, шептались – Басби готов был голову дать на отсечение, что слышит отрывки диалогов и музыкальные оркестровки: басил король треф, юлила контральто дама червей…