Он где-то здесь

- Как всегда. - Всем видом Артамонова дает понять, что Знаменский лезет в сугубо личные дела.

- А если я попрошу вас вспомнить получше?

И против воли женщина вспоминает утреннюю сцену.

...Всхлипывая, она одевала ребенка, а муж мялся рядом, страдающий и сердитый.

- Я хоть раз не ночевал? - спрашивал он. - Или меня с кем видели? Ну какие у тебя основания? Нет же оснований!

- Не обязательно видеть... Я чувствую. Ты стал мне врать. Это самое ужасное - ты стал врать!

- Ну с чего ты вдруг взяла, Галя... Вот забрала себе в голову неизвестно что... - бормочет Артамонов упавшим голосом и нерешительно трогает жену за плечо. - Галочка... - Она отталкивает руку.

Потеряв надежду на примирение, Артамонов ушел...

Артамонова отгоняет воспоминание.

- Мы расстались, как обычно, - холодно говорит она чудовищно бестактному товарищу. - Мне неприятен разговор с вами. Извините.

По улице перед зданием конторы прогуливаются сестра Артамоновой с мужем. Из дверей густо валят служащие, отъезжают машины: рабочий день кончился.

Томин подходит к "Волге", которая привезла их со Знаменским (и теперь осталась тут в одиночестве), что-то говорит шоферу и снова скрывается в подъезде.

Шофер, читавший книгу, начинает исподтишка приглядывать за нашей парой.

* * *

- Следователь?.. - переспрашивает Артамонова у Знаменского, преградившего ей выход в коридор.

Он берет ее под локоть, возвращает и усаживает на прежнее место.

- Мои вопросы могут казаться нелепыми, даже нескромными, но на самом деле они носят чисто профессиональный характер. Вы понимаете, Галина Степановна?

Та делает неопределенное движение.

- Кто-нибудь из близких или друзей вашего мужа живет за городом?

- Родители. Под Загорском.

- Очень хорошо. А по Калужскому шоссе?

- Ннет... не знаю.

- Кстати, сколько у него могло быть с собой денег? - Пал Палыч делает вид, что вопрос возник у него случайно.

- Я по карманам не шарю! - Артамонова добавляет драматическим шепотом: Какой позор!

Получается аффектированно, и не поймешь, действительно ей неприятен этот вопрос или это притворство. Но при каждом следующем ответе понятно, что никакого притворства тут нет, что слова: "Какой позор!" - ее искреннее отношение к подобным поступкам.

- Не волнуйтесь, - говорит Пал Палыч. - Нам нужно выяснить простую вещь: какую примерно сумму мог иметь с собой ваш муж.

- Рублей пять... семь...

- Вы контролируете его расходы?

- По-моему, это естественно.

- Значит, больше - исключено?

- Ннет... - выдавливает женщина страдальчески. - Раз он отсутствует... возможно, у него и была крупная сумма.

- Порядка?

- Сто рублей... даже сто пятьдесят, я допускаю. Ему предложили какие-то фары, колпаки...

- А если бы у вашего мужа обнаружились не сотни, а тысячи рублей?

Артамонова вскидывает руки к вискам и замирает в ужасе.

- Как бы вы их объяснили?

- Это не его, не его, нет! - громкой лихорадочной скороговоркой открещивается она. - Это чужие. Чьи-нибудь, конечно...

- Чьи же?

- Спросите, Толя скажет. Он объяснит. Его спрашивали?

- Меня интересует ваше мнение.

- Я не знаю. Какие тысячи? Немыслимо! - Она вдруг находит единственную точку опоры в охватившем ее смятении: - Я вам не верю! - Отнимает руки от лица, отчаянно сцепляет на коленях. - Не верю!

Изумленный управляющий застывает с открытым ртом.

Пара на улице скрывается за углом, через минуту возвращается, и мужчина перехватывает взгляд шофера.

- Фиалки пахнут не тем, - говорит он. - Пойду разбираться.

- Я с тобой!

- Только ни во что не вмешивайся.

- Почему это?

- Потому что так надо!

Они сворачивают к подъезду.

* * *

Пал Палыч в раздумье: рассказать Артамоновой правду или еще погодить. Колебания прерывает Томин, знаком вызывающий его в коридор.

- Паша, родственники волнуются. Этот шурин или деверь рвется к тебе.

- Милости просим. А ты поприсутствуй - как там сестры встретятся.

Оба возвращаются в кабинет.

- Галина Степановна, наш сотрудник вас проводит.

Артамонова молча выходит в сопровождении Томина. Знаменский набирает ноль-два.

- Дежурного по городу.

* * *

На месте дорожного происшествия рядом с "Волгой" расстелен кусок брезента, на нем разложены предметы, найденные в машине Артамонова: бумажник с документами, сигареты, зажигалка, аптечка, уже известный нам чемодан, разорвавшийся газетный сверток с чеканкой по металлу, сплющенная шляпа и плащ.

Фотограф делает снимки, щелкая аппаратом.

- Попросить, чтобы поставили на колеса, Зинаида Яновна? - спрашивает молодой эксперт, указывая на лежащую в кювете "Волгу".

- Да, пожалуй, - но, помедлив, говорит: - Погодите, Володя, возьмем-ка пробы грунта. И с протекторов и с днища. Смотрите, какие нашлепки грязи.

- Хвойные иголки прилипли, - замечает молодой эксперт, присматриваясь.

- Проселочная дорога, Володя.

* * *

- Благодарю за услугу, Дмитрий Савельич, - прощается с управляющим конторой Знаменский. - Доверите мне еще на часок кабинет?

- Хоть до утра.

Управляющий берет свой журнал, кепку... и не выдерживает:

- Простите стариковское любопытство - вправду, тысячи?

- Вправду.

- А... сколько же?

Знаменский не успевает ответить, как на пороге появляется шурин Артамонова, приятной наружности, лет сорока.