Омар Хайям

Мы пьем не потому, что тянемся к веселью,
И не разнузданность себе мы ставим целью.
Мы от самих себя хотим на миг уйти
И только потому к хмельному склонны зелью.

Прочь мысли все о том, что мало дал мне свет.
И нужно ли бежать за наслажденьем вслед?
Подай вина, саки! Скорей, ведь я не знаю,
Успею ль, что вдохнул, я выдохнуть иль нет.

Налей вина, саки! Тоска стесняет грудь;
Не удержать нам жизнь, текучую, как ртуть.
Не медли! Краток сон дарованного счастья.
Не медли! Юности, увы, недолог путь.

Трезвый, я замыкаюсь, как в панцире краб.
Напиваясь, я делаюсь разумом слаб.
Есть мгновенье меж трезвостью и опьяненьем.
Это — жизнь, и я — ее раб!

Все недуги сердечные лечит вино.
Муки разума вечные лечит вино.
Эликсира забвения и утешенья
Не страшитесь, увечные, — лечит вино!

О вино! Ты прочнее веревки любой.
Разум пьющего крепко опутан тобой.
Ты с душой обращаешься, словно с рабой.
Стать ее заставляешь самою собой.

Если сердце мое отобьется от рук,
То куда ему деться? Безлюдье вокруг!
Каждый жалкий дурак, узколобый невежда,
Выпив лишку — Джемшидом становится вдруг.

«В нем (в вине. — Ш. С., К. С.) много пользы для людей, но его грех больше его пользы. (В Коране есть аят, который гласит, что в вине есть некоторая польза, но вреда гораздо больше.) Мудрому нужно жить так, чтобы его вкус был больше греха, чтобы не мучиться, упражнениями он доводит свою душу до того, что с начала питья вина до конца от него не происходит никакого зла и грубости ни в словах, ни в поступках, а только добро и веселье. Когда он достиг этой ступени, ему подобает пить вино».

В этом отрывке Омар Хайям пытается использовать тезис некоторых радикальных суфиев, которые, опираясь на коранические выражения, утверждали, что все, происходящее в жизни, есть испытание для верующего, в том числе и отношение к вину. И глубинная тайна даже не в том, в чем смысл такого испытания, а в том, как именно человек проходит это испытание. В качестве некой аналогии они приводили высказывание пророка Исы, который говорил: «Ударили тебя по одной щеке, подставь другую». Это выражение, конечно, не гимн мазохизму, а указание на необходимость внутренней стойкости и внутреннего спокойствия при очередном испытании Аллаха. Если тебя ударили по одной щеке и ты сохранил внутреннее спокойствие, внутренне поблагодарив за это испытание Всевышнего, то тогда ты можешь подставить и вторую щеку, поскольку ты действительно можешь быть уверен в своей внутренней силе.

Запрет вина — закон, считающийся с тем,
Кем пьется, и когда, и много ли, и с кем.
Когда соблюдены все эти оговорки,
Пить — признак мудрости, а не порок совсем.

Пить нельзя не умеющим пить,
С кем попало, без памяти смеющим пить,
Но не мудрым мужам, соблюдающим меру,
Безусловное право имеющим пить!

Хочешь — пей, но рассудка спьяна не теряй,
Чувства меры спьяна, старина, не теряй.
Берегись оскорбить благородного спьяну,
Дружбы мудрых за чашей вина не теряй.

Не запретна лишь с мудрыми чаша для нас
Или с милым кумиром в назначенный час.
Не бахвалься пируя и после пирушки:
Пей немного. Пей изредка. Не напоказ.

Пусть не посетует читатель на столь обширную выдержку из этого трактата Хайяма и его рубайята: великий поэт и мыслитель заслуживает того, чтобы снять с него столь же распространенное, сколь и необоснованное обвинение в воспевании тупого и бессмысленного хмельного загула.

О СВОЙСТВАХ КРАСИВОГО ЛИЦА