Оладья гнева

Я остановилась у одного из боковых окон башни на первом этаже и осторожно посмотрела сквозь стекло. Прошла секунда или две, прежде чем я смогла что-то разглядеть в темной комнате.

Кто-то вылезал из окна.

Я поспешила к углу дома, снова остановилась и посмотрела в окно. Глаза у меня чуть не выскочили из орбит.

– Джона Крантц? – Я шагнула за угол.

Его длинное туловище наполовину высунулось из окна, и он замер, уставившись на меня, как олень, попавший в свет фар автомобиля.

Может, мне надо было испугаться, но ярость вытеснила страх.

– Ты что здесь вообще делаешь?

Джона моргнул и снова вздрогнул. Он вылез из окна – которое, как я поняла, он выломал – и упал на землю.

– Я… – Он посмотрел сначала на меня, затем на разбитое окно, затем снова на меня. – Моя мама потеряла серьгу. Я пришел поискать.

– В кабинете Джимми? – Я уставилась на него прищуренными глазами. – Твоя мама не заходила в эту комнату.

Его шея и лицо покраснели.

– Я искал в коридоре и гостиной. Вас не было дома, и я… – Он не закончил предложение.

– И ты решил влезть в дом? – сказал я гневно, и слова мои прозвучали особенно грозно. – Чтобы найти сережку?

Он покраснел еще сильнее.

Глядя на Джону, я разблокировала свой телефон.

– Кому вы звоните? – спросил он с отчаянием в глазах.

– А ты как думаешь?

– Только не в полицию. Пожалуйста!

Мой большой палец завис над кнопкой экстренного вызова.

– Почему это нет? Ты влез в дом Джимми.

– Я искал мамину сережку! Я не сделал ничего такого!

– И ты думаешь, я в это поверю? Сережку искал? Да прекрати!

– Сережка для мамы дорога как память! Она очень расстроилась, когда заметила, что потеряла ее. Я хотел вернуть как можно скорее.

– Я тебе не верю. – Я нажала на кнопку.

Отчаяние в его глазах усилилось. На долю секунды я подумала, что он сейчас накинется на меня, но вместо этого он бросился по подъездной дорожке, убегая так, словно за ним гнались черти. Ошеломленная, я смотрела ему вслед, пока мне в ухо не заговорил спасатель.

Я объяснила ситуацию, и диспетчер заверил меня, что полицейская машина уже едет. В ожидании их прибытия я на цыпочках прошла мимо выбитого стекла и посмотрела в окно, быстро оглядев кабинет Джимми. Из верхнего ящика металлического шкафа торчало несколько бумаг, как будто их пытались засунуть туда второпях. Один из ящиков стола также был наполовину выдвинут. А когда я уходила, в комнате был порядок.

Я отступила от окна. Не знаю, зачем Джона влез в дом и что искал, но я точно знаю одно: это, черт возьми, точно была не сережка его матери!

Глава 21

Первый сотрудник правоохранительных органов на место происшествия прибыл через полчаса и представился помощником шерифа Рутовски.

– Я так понимаю, о взломе сообщили вы, – сказал он, назвав свою фамилию.

– Верно, – подтвердила я.

Я рассказала, что увидела, когда пришла домой, и упомянула о побеге Джоны.

Несмотря на мои заверения, что взломщик сбежал, Рутовски велел мне оставаться снаружи, пока не осмотрит дом. Я попросила его приглядеть за Оладушком, опасаясь, что вторжение Джоны могло его напугать.

Я закусила нижнюю губу, пока ждала помощника. Я переживала за Оладушка, да и весь инцидент выбил меня из колеи. Как только Рутовски вновь появился на крыльце, я поспешила к нему.

– Оладушка видели? – спросила я.

– К сожалению, нет. И никаких признаков посторонних людей.

Это меня не удивило. У меня не было никаких оснований полагать, что у Джоны в доме остался сообщник. Что касается Оладушка, я надеялась, что он не вылез через разбитое окно, хотя это и маловероятно. Он, наверное, просто выбежал из кабинета в другую комнату, когда Джона разбил окно.

– Я закрыл дверь кабинета, чтобы ваш кот туда не забрел и не поранил лапы битым стеклом.

– Спасибо.

Мы оба повернулись, когда к дому подъехала еще одна полицейская машина. Когда она приблизилась, я узнала водителя – Рэй Джорджсон.

Рэй вылез из автомобиля, и я снова еще раз пересказала все, что произошло. Затем он и его помощник Рутовски вошли внутрь. Я осталась снаружи. Я сидела на крыльце, и в моей голове кружилось множество мыслей.

Зачем Джона ворвался в дом? Что он искал?

Я знала, что он искал не серьгу, и я знала, что нужен ему был кабинет Джимми. Но почему? Что такого лежит в кабинете Джимми, что нужно Джоне Крантцу?

Что бы это ни было, вещица эта была нужна Джоне позарез, раз он пошел на преступление.

И если он влез в дом ко мне, не он ли забрался ночью в закусочную? В конце концов, он мог украсть ключ Ли. Не он ли забирался в дома в нашей округе? И не он ли устроил тайник с картинами в мастерской Джимми?

А если так, то не он ли убил Джимми?

Я вздрогнула от этой мысли. Если он был убийцей, то мне не стоило попадаться ему на глаза. Он мог попытаться заставить меня замолчать. Навечно.

Но он этого не сделал. Значит ли это, что он не был убийцей?

Необязательно. У меня был с собой сотовый. Может, он и хотел что-то со мной сделать, но потом передумал, понял, что всего лишь одним нажатием кнопки я могу вызвать помощь. Был же момент, когда я испугалась, что он набросится на меня. Может, эта мысль и правда приходила ему в голову?