Охота на мудрецов. Неизданное

До затуманенного хмелем разума мысли доходят медленно. Или просто я отчаянно сопротивляюсь и пытаюсь найти оправдания? Нет их. Предательство, как оно есть. Любимая женщина сдала меня врагу, едва выйдя из моего особняка, встав из моей постели. Думал, что потратил на ярость все силы, но спазм сдавливает грудь, мешая дышать. Чем я это заслужил? Любил ее? Хотел быть рядом? Мечтал, чтобы родила мне ребенка? Поэтому она ушла и от обиды решила забрать с собой всех мудрецов?

– Ненавижу, – тихо шепчу и чувствую, как впивается в сжатую ладонь край столешницы.

Кухня качается и расплывается в глазах цветными пятнами. Дурак. Несуществующие боги, какой же я дурак! Мудрецы – пустышки, эмоциональные трупы. Ни любви, ни жалости, один разум и Великая Идея. А я был просто трамплином. Точкой, от которой можно оттолкнуться. Такая удача заполучить в постель генерала! Вытянуть из него все, что можно и, услышав первое нет, просто уйти к другому. К Агриппе.

– Ненавижу! – кричу и вздрагиваю от звонкого эха в пустой кухне.

Соскальзываю во тьму, а, может, прямо в бездну, из который достает Марк, встряхивая за плечи.

– Тихо, тихо, Наилий, капитана разбудишь. Остынь и забудь. Хочешь, выпьем? Много, чтобы ничего не болело, но потом, а сейчас нужно что-то со Сновидцем делать. Заберут его, перетянут Телепата, и нас с тобой точно убьют свои. Ты видел тех фанатиков, связиста и наводчика? Как роботы с одной программой. «Генералы не должны жить!» Соображаешь, на что это тянет? А ты сопли распустил из-за какой-то бабы!

Вырываюсь из хватки и падаю обратно на стул. Ненависть сменяется стыдом. Забыл о том, что генерал. Все забыл! В бездну такую любовь! Жил без нее столько циклов и еще проживу.

– Хватит об этом, Марк, давай думать.

Зажмурившись, тру подбородок с колкой щетиной. Переключаться невероятно тяжело. Агрессия долбит, внушая логичное и правильное решение тихо удавить Сновидца, но что-то меня останавливает. Ценность мудреца сводит к нулю его неуправляемость. Оружие, которое в любой момент может выстрелить в хозяина. Но кто из мудрецов вообще поддается контролю? Создатель? Маятник?

– Ты куда Эмпата спрятал? – открываю глаза и смотрю на сосредоточенного Сципиона.

– К Аттии, больше пока некуда. Каждой тени в собственной секторе боюсь. Полукоматозных разделили, но обычный подкуп и вербовку еще никто не отменял.

– Может, и Сновидца к ней?

– Нет, – тянет Марк и мотает головой, – больше я мудрецов парами собирать не буду и тебе не советую.

– Зря, Аттия могла бы свернуть Сновидца с его идеи…

– Нет! – рычит генерал Мор. – Не впутывай сюда матушку!

Гневная отповедь прерывается второй волной жара от Шуи. Марк низко наклоняет голову и медленно выдыхает. Застряли мы с ним, как бронетехника в болоте. Чем больше дергаемся, тем глубже вязнем.

– Может, Сновидцу самоубийство подстроить? – искушает простым выходом Сципион. – Пусть еще раз отравится.

Мысль камнем падает с горы и толкает другой валун, тот летит и цепляет следующий, рождая цепочку идей от видения корчащегося в судорогах мудреца до стерильного бокса с прозрачными стенками.

– Ка-ра-нтин, – произношу по слогам, а Марк понимающе улыбается:

– Гранату Агриппе в зубы и чеку в руку, а не Сновидца!

Вешает на ухо гарнитуру и, дождавшись ответа, частит в микрофон приказ медицинской службе срочно найти у мудреца крайне опасную и заразную болезнь. Упрятать в бокс и не выпускать оттуда до особого распоряжения. Больше ничего своего я Друзу просто так не отдам.

Глава 5. Страх

Публий

Флавий увез меня из особняка на моей же машине. Я порывался сесть за руль, но упертый либрарий бубнил, что у него приказ генерала доставить капитана Назо целым и невредимым до дома. Возражать я не стал. И без этого ощущение полного поражения песком хрустело на зубах. Не знаю, о чем говорили генералы, но Наилий взъярился еще сильнее, чем в тот момент, когда громил спальню. Весь терапевтический эффект от пьянки снесло ураганом. Я уезжал и боялся, что после того, как буря утихнет, взамен друга получу пустого механоида с Инструкцией вместо сердца.

Флавий паркуется у главного входа медцентра и, коротко попрощавшись, бежит к штабу. Последняя машина обратно в особняк генерала должна вот-вот уехать. Если либрарий опоздает, то останется ночевать в штабе. Смотрю ему вслед и впервые жалею, что съехал со второго этажа особняка. Вспыльчивый и категоричный Марк Сципион Мор не лучший утешитель для Наилия, балансирующего на грани срыва.

Лифт уносит меня в небо, но останавливается на полпути, выпуская на обзорную площадку под крышей. Город за окнами горит огням уличных фонарей и вывесок баров чуть ярче, чем звезды в открытом космосе, а я иду по тонкой нитке запаха свежей выпечки. Мой пророк не знает, когда наступит конец мира, не предсказывает землетрясений и наводнений, зато всегда появляется на пороге раньше, чем я дотрагиваюсь до пластины электронного замка.

– Публий!

Ловлю, когда бросается в объятия и несу в квартиру. Диана болтает в воздухе ногами, щекочет мне шею кудрями и радостно щебечет: