Обращалось внимание командира и на быт личного состава. Ведь на парусных кораблях с их сыростью, небольшими помещениями, слабым состоянием медицины и однообразной пищей были весьма трудные условия для экипажа. Это приводило к таким заболеваниям, как цинга. Командир корабля обязан был смотреть за подчиненными, чтобы они «нужды ни в чем не имели и всем были довольны». Кроме того, командир смотрит и за чистотой корабля, дабы «не заболел кто-либо от недостатка таковой. Иметь надзор за больными и о них всякое попечение иметь и к их здоровью, под штрафом смерти, ежели вымыслом то учинить (умышленно. —
Боеспособность корабля всегда зависела от здоровья личного состава. Поэтому на гигиену экипажа обращалось серьезное внимание. Вот, например, приказ № 37 командующего Черноморским флотом вице-адмирала Грейга от 27 августа 1822 года: «…строго наблюдать, дабы каждое воскресенье все вообще служители переменяли белье свое, чему и делать надлежащий осмотр следующим образом: по поднятии флага, на всех судах бить сбор, и по устроении служителей в две шеренги на шканцах и на палубе, осматривать белье у оных прежде ротным командирам, а потом и самими командующими судами, и буде у кого найдено будет черное, то приказать тут же перед фронтом переменить чистым, а ежели такого не окажется, на того надеть старый куль, в коем и должен он быть до первого дня, для стирания назначенного, а так как многие из служителей или по скупости или по нерадению могут надетое или чистое белье опять переменить грязным, чтобы сохранить первое до будущего воскресенья, то и должно иметь неослабное наблюдение ротным командирам, дабы чистое белье по снятии было отбираемо унтер-офицерами и запиралось бы до первого, назначенного для мытья, дня…»
Конечно, одевание куля — мера суровая и унижающая человеческое достоинство, но следует помнить, какое это время.
Прославленный флотоводец адмирал В. Корнилов, в то время командир корабля «Двенадцать апостолов», 14 июля 1846 года в приказе № 28 писал: «До сведения моего дошло, что некоторые из нижних чинов не умываются; так как такое неряшество бывает причиною болезней и из числа их таких, которые прямо дают дурную славу команде, то я прошу ротных командиров обратить все внимание на водворение той необходимой чистоты, которою должен отличаться образованный военный человек… Для ближайшего же достижения требуемого объявить унтер-офицерам, что они будут в прямой ответственности за всякого человека, замеченного мною немытым, небритым и в разорванном платье. Приказ этот прочесть при собрании всей команды».
Мы рассказали о многочисленных обязанностях командира во всех аспектах жизни корабля. Естественно, что уставы не оставили без внимания и следующее звено офицеров — мы бы их назвали сейчас, «командирами боевых частей». Так, говоря о штурмане, Морской устав 1720 года напоминал: «Он (штурман) должен заготовить морские карты и инструменты. До выхода корабля в море убедиться в исправном состоянии руля, сберегать компас от железа, вести штурманский журнал, куда заносить курс, пройденное расстояние, дрейф, разные случаи прибавления и убавления ветров и парусов, склонение компаса, течение, грунты». Что ж, кроме парусов, все осталось и до наших дней. Существовал контроль со стороны флаг-штурмана, которому по возвращении из плаванья корабельный штурман «…повинен предложить свой журнал… для освидетельствования в консилии, который консилиум будут держать главные офицеры и профессор математический».
Известно, что за плохое знание специальности взыскивалось со штурмана весьма и весьма строго: «…если кораблю надо идти в незнакомое место, и никто, кроме штурмана, подхода к нему не знает, а кораблю в том пути случится какое бедство, или весьма пропадет, то тому штурману учинить штраф смертный, или ссылкой на каторгу по важности дела смотря».
И читаем далее: «Ежели же командир корабля прикажет ему идти в опасный район и штурман не заявит об этом командиру заранее…» — то ему опять-таки «штраф смертный» грозит.
Более поздние уставы детализировали обязанности штурмана и смягчили наказание. Но и теперь штурманов за навигационные ошибки не жалуют…