Огненный мост

Лицо этого молодого капитана третьего ранга было в копоти. Кажется, во время бомбежки от осколка бомбы загорелся один из катеров, и все, кто был рядом, принимали участие в спасении судна и экипажа. Сняв флотскую фуражку, Решетников провел рукой по коротким непослушным волосам. Он снова осмотрел акваторию и отрицательно покачал головой.

– В тот день во время бомбежки вы были в дивизионе? – спросил Маринин.

– Да, в тот день я командовал отражением налета. Дислокация катеров была иной. Бомбардировщики заходили с севера, как нам сообщили с наблюдательных постов. И даже авиация ПВО поднялась им навстречу. По этой схеме у нас катера с зенитками ставятся в другой конфигурации. Здесь были только вспомогательные силы.

– Что за силы? – удивился Шелестов.

– Была такая идея. Еще с лета. Для того чтобы блокировать мертвые зоны, кроме катеров и береговых зенитных батарей мы создали плавучие батареи на понтонах. Заякорили в определенных точках в зоне моста. Здесь стоял понтон № 6. Сегодня его нет. Он получил позавчера повреждение, и его утащили в док. Пришлось менять схему прикрытия.

– И какие орудия вы ставили на понтоны?

– Автоматические 37-миллиметровые 61-К. Ну, это не совсем понтоны. Вон посмотрите ближе к противоположному берегу. Видите? Это вообще-то старые баржи, отслужившие свой срок, но мы в доке их подлатали, обрезали. Все-таки боеприпасы, семь человек расчет орудия.

– 37 миллиметров, – задумчиво проговорил Маринин. – На опоре след от снаряда такого же калибра. Но каким образом, целясь в самолеты, можно угодить в большой железнодорожный мост, высота которого всего десятки метров?

– Во время боя случается всякое, – хмуро отозвался Решетников. – Вы хоть знаете, что такое 37-мм автоматическая пушка? Как ею управлять, как из нее стрелять?

Маринин побагровел, но Шелестов положил ему руку на локоть и чуть сжал. Не время для перепалок, подозрений и угроз. Была проблема, была неясность, проблему надо решать, в неясностях разбираться. И желательно без нервов.

– Послушайте, Решетников, – Максим заговорил спокойно, стараясь быть убедительным. – Вы правы, мы многого не знаем об артиллерии. И о других родах войск. У нас специфика другая. Вот поэтому мы и обратились к вам как к специалисту, к командиру, у которого в подчинении зенитные орудия. Давайте спокойно.

– Спокойно, – Решетников хмуро опустил голову, потом посмотрел на собеседников. – Хорошо, давайте спокойно. Там на понтонах девчонки 18 лет. Им в куклы играть и на танцы ходить. А они самолеты сбивают. И гибнут, между прочим. За это лето мы похоронили двух девочек. Пятеро в госпитале, наверное, останутся инвалидами. Спокойно? Давайте спокойно, если вы не будете искать врага среди этих девочек, а поймете, что бывает, когда твое орудие заряжено, а рядом падает бомба и волной швыряет понтон. А они бьют по самолетам не в зенит, они ведут и заградительный огонь. А это совершенно разные углы.

– Давайте так, – предложил Маринин, – мы поговорим с расчетом. Никто никого не будет обвинять. Мы просто поговорим, они расскажут про тот бой. Вы поймите, что мы обязаны провести расследование.

В расположении батареи, на берегу, все было по-военному, но с женский изюминкой. Шелестова смутили вязаные коврики на дощатом полу перед входом в каждую палатку. Баночки и гильзы от снарядов с полевыми цветами на тумбочках. А еще этих девочек никакая война, видимо, не отучит улыбаться. Что делать, женщины по своей природе эмоциональнее мужчин. Они смеются там, где мужчины только улыбаются.

Сержант Зина Молчанова, наводчик того самого орудия на понтоне № 6, оказалась тоненькой девушкой с пышными русыми волосами и удивительными веснушками, рассыпавшимися по молодому лицу. После того как Зина описала тот самый бой, Шелестов не удивился, что наводчица даже не поняла, что серия снарядов ушла у нее почти горизонтально над водой. Волна от взрыва бомбы сильно наклонила понтон как раз в тот момент, когда орудие стреляло.

– Скажите, – попросил Маринин, – вы каждый раз после зарядки обоймы наводите орудие на цель, делаете упреждение и все такое?

– Как правило, именно так и происходит, – кивнула девушка, и в ее глазах мелькнули веселые чертики. – Мы всем расчетом воюем уже полгода. И освоили так называемую технику беспрерывной стрельбы. Это очень важное умение для постановки заградительного огня или для борьбы с вражескими штурмовиками и пикирующими бомбардировщиками.

– Что это за прием такой? – Шелестов вопросительно посмотрел на Решетникова, присутствующего при разговоре.

– Пусть сама расскажет, – усмехнулся капитан третьего ранга.