Огненный дождь

– А мне не жалко! – тихо сказала Тилла. – Любый мой… Хоть раз, а моим был!

Ярослав не успел ответить. По брёвнам пристани прогрохотали подбитые железом сапоги и Яросвет тревожно проорал:

– Сотник, ты живой?! – он запнулся, видимо узрев два тела на днище корабля, голос из встревоженного стал ядовитым. – Ага!

– Что ага? – Ярослав резко встал во весь свой немалый рост, прикрыв собой девушку, пока он не слишком торопясь одевалась. – Что – ага, я тебя спрашиваю!

– Да ничего, ничего! – выставив ладони вперёд и часто моргая сказал друг. – Так просто… Смотрю я и нарадоваться на вас не могу! Лель над вами летает, друзья мои!

Ярослав тихонько скрипнул зубами…

Тилла же не спешила не только уходить, но и даже отойти от сотника. Наоборот, тихонько привалилась сзади, устроив свою голову на плече Ярослава, а круглыми, не по девичьи сильными руками обхватив за пояс. Хотела за грудь, но такую бочку не обхватишь меньше чем вдвоём…

– Ну, ладно! – помолчав немного и не дождавшись внятного ответа, сказал Яросвет. – Вы тут воркуйте… голубки! Меня служба ждёт!

– Подожди, Яросвет! – быстро сказал Ярослав. – Я с тобой! Прости, Тилла… служба!

– Я понимаю! – тихо сказала, потупив взор, что с дерзкой Тиллой случалось крайне редко. – Ты только…

– Я тебя люблю! – спокойно сказал сотник. – Иди домой. Мать, поди, заждалась!

– Мать и не узнает! – возвращаясь в обычное своё состояние, усмехнулась Тилла. – Я – воин и умею передвигаться незаметно!

– Ты – баба! – грубовато одёрнул её Ярослав. – И должна думать, прежде чем переть в Гавань через весь город! Или у нас уже ухорезы и шишиги перевелись?!

– И верно, бабой стала! – без особого сожаления в голосе согласилась Тилла. – Надо же, как оно получилось…

Она ушла, а Ярослав ещё долго стоял, прислонившись к мачте и пытаясь разобраться в себе. Разлюбил ли он Умилу? Что заставило его согласиться с предложением Тиллы? Ведь он не любит её!

Он пришёл в молодечную не раньше, чем через полчаса. Достаточно времени прошло, чтобы Яросвет успел всем всё рассказать. Сотника, разумеется, встретили многоголосым восторженным рёвом и одобрительными выкриками.

– Ну, каково было?!

– А правда, что у поляниц там всё другое?!..

– Слава нашему сотнику! Такую кобылу обратал!

Ярослав, стиснув зубы до боли в челюстях, молча прошёл на своё место и вновь принялся за кощуник. Получалось плохо, гораздо хуже чем раньше. Но зато и крики умолкли сами собой. Раз сотник не реагирует, интереса в шутке уже нет…

– Яросвет! – не меньше чем через четверть часа поднял Ярослав голову. – Ты гонца к князю послал?

– А зачем? – искренне изумился тот. – Разве что-то случилось?

– Не нравятся мне эти гости[6]! – честно признался Ярослав. – Что-то очень не так с ними…

– Сейчас пошлю! – немедленно озаботился Яросвет. И быстро вышел…

Ярослав вновь вернулся за написание кощуна. И дело быстро наладилось…

4.Радан, посол Император Теодора. Гостиный Двор Холмграда. Седьмой день Липеца.

 Гостиный Двор в Холмграде – наверное, самый большой и богатый в Гардарике. Отгороженный от всего остального города высокой деревянной стеной, он ещё и внутри был разгорожен на три больших подворья и множество маленьких. В самом большом – торингском, сегодня было шумно и многолюдно. Старый посол императорский, верный и преданный, но не слишком умный магистр Николас растерянно наблюдал за суетой. И за тем, как дюжие торинские воины, в которых трудно было бы не признать именно воинов, причём отборных, с натугой сгружали огромные сундуки – круглые и массивные, следом несли сундуки поменьше а под конец самые доверенные и лично золотой мастер, как представился – маленькие шкатулки. Что в такие может поместиться – вопрос. Потом тот золотой мастер, назвавшийся Раданом, довольно бесцеремонно ввалился в покои посла, щипнул за толстый зад коровистую челядницу и прогнал её прочь… Непрерывно болтая всякую чушь – новости из Торгарда, победные реляции партизан Данарии и Фронтира, он довольно долго испытывал терпение Николаса. Потом вдруг резко остановился и развернулся. Тёмно-серые глаза, укрывшиеся глубоко в узких бойницах глазниц, в упор уставились на магистра.

– Позвольте мне представиться, мессир магистр! – негромко сказал Радан.

– Вы уже представились, мессир торговец! – холодно ответил Николас.

Радан дерзко усмехнулся:

– Правильно представиться, мессир! Я – Радан, магистр и граф Стан. А ныне – чрезвычайный и полномочный посол его императорского величества Теодора Второго! Вот Императорская печатка!

Молча взяв в руки небольшой клочок пергамента с оттиском серебряной Звезды Торвальда на чёрном миндалевидном фоне и прочими атрибутами герба империи, несколько мгновений рассматривал его. Потом приложил ничем не примечательное кольцо и оно осталось холодным.

– Правильно! – сказал пристально наблюдавший за ним Радан. – Доверять в таких вещах нельзя никому! Всё чисто?

– Да, это подлинная Печатка! – склонил седую голову Николас. – Я весь ваш, мессир граф!