Огнем и мечом

– Как вы знаете, на сегодняшний день должность комтура свободна. Кандидатов на нее немного, и я, пользуясь своим правом магистра Фиральской комтурии и настоятеля Алой крепости, хотел предложить эту должность тебе, Гир. – Храмовник сдержанно улыбнулся старцу, но тот, сделав паузу лишь для короткого вдоха, продолжил: – Должность комтура требует взвешенных решений, хладного рассудка и умения ставить общее благо и орденские порядки выше собственных чувств. Потому я изменил свое решение.

В комнате повисла тишина. Я старалась не шевелиться и смотрела в одну точку, буравя взглядом столешницу из темного дерева.

– Я понимаю, магистр. – Гир отреагировал на удивление спокойно. И он действительно был спокоен, потому как от него до меня донеслось лишь легкое чувство досады, тогда как со стороны Оллея и Тоуна я ощутила целый спектр чувств от глубочайшего недоумения до легкой нервозности.

– Ввиду того что на этот пост претендуют братья-рыцари из других комтурий, что ни в коем разе не делает их менее достойными, но явно делает менее осведомленными, я бы предпочел передать эту должность в руки человека, не понаслышке знакомого с нашими порядками и проблемами. Потому решение мне видится такое: или мы выбираем комтура из Длани, голосуя с учетом того, что Гир из голосования выбывает, или ты, храмовник, доказываешь мне, что дела веры и комтурии тебя заботят выше личных, а проявленная горячность была лишь досадным и редким недоразумением. Ваше мнение, братья-рыцари?

Я искоса посматриваю на сидящих за столом мужчин. Они явно были выбиты из колеи происходящим. Очевидно, что никто и предположить не мог, что следующим комтуром может стать не Гир.

– За испытание, – наконец произносит Оллей. Тоун кивает, соглашаясь. Денри медленно прикрывает глаза и склоняет голову.

– Хорошо. Брат Ханс вызвался обучать защитницу, но не довел дело до конца. Теперь это станет твоим испытанием, Гир, посему ты будешь сопровождать Эвелин, пока ей не придет время возвращаться в столицу.

Эх, не было печали…

Мы с Гиром одновременно посмотрели друг на друга, и я была уверена, что в голове храмовника мелькнула такая же мысль.

– Почту за честь, магистр. – Он снова смиренно склонил голову, и мне осталось только мысленно поаплодировать его выдержке. Старец бросил короткий взгляд на меня, словно вспомнив, что было бы неплохо хотя бы формально поинтересоваться, нужен ли мне такой учитель, и я, конечно, согласно кивнула. Учитель был не просто нужен, он был жизненно необходим. Особенно учитывая то, что завтра я планировала покинуть крепость, а значит, полагаться на магистра уже было нельзя.

Дальнейший совет прошел достаточно буднично и в какой-то мере скучно. Я понимала, что мне стоило бы прислушаться к разговорам о хозяйственном обеспечении, о размещении беженцев из Кохши, о новостях, которые принесли вернувшиеся из других комтурий члены Длани, но чувствовала, что просто клюю носом.

Усталость наваливалась бескомпромиссно, давя на корню любые мои попытки анализировать происходящий вокруг диалог. В какой-то момент это наверняка стало заметно, но никто не подал вида. Наконец я почувствовала, что встреча подходит к концу – паузы между репликами становились больше, беседующие устало реагировали на собеседников, погружаясь в свои мысли.

– Я считаю, что на сегодня мы обсудили все вопросы, – в унисон моим умозаключениям огласил магистр. Все присутствующие согласно кивнули. Заскрипели по каменному полу отодвигаемые стулья, лязгнул засов на двери. Каждый из храмовников перед выходом разворачивался ко мне лицом и делал короткий кивок. Настоятель крепости, видя, что я не тороплюсь вставать со своего места, также задержался за столом, ожидая, пока все выйдут, явно готовый к новой порции моих вопросов.

За дверями я увидела прислонившегося к стене Харакаша, но выходящий последним Оллей аккуратно закрыл дверь в зал, словно пресекая любую возможную попытку островитянина попасть внутрь.

– Почему вы отказали мне? Я… – Магистр поднял ладонь, не дав мне договорить.

– Защитница, вы не знакомы с порядками этого места, и я вас не смею винить за это. Вы выросли в замке среди высшей знати, да и многие другие магистры с удовольствием вмешиваются в политику, оказывая поддержку то тем, то другим… Чем ближе к столице, тем больше соблазнов. Мы стараемся держаться от всей этой возни в стороне. – Выудив откуда-то из недр своей мантии кисет, магистр ловко набил трубку, разжег ее с пальца и затянулся, пуская колечки сизого, терпкого дымка.

Вздохнув, я потерла лицо ладонями и уставилась в беленый потолок.

Нет, конечно, позиция магистра, что не желает впутывать своих людей в политические разборки, заслуживала всяческого почтения, но мне от этого были одни проблемы…

– Кто такой Денри? Что он за человек? Почему он всегда молчит? – Я вспомнила давящее ощущение на плечи и чуть поежилась. Ирвин, заметив мое состояние, коротко хмыкнул, сделал глубокую затяжку и медленно выдохнул дым к потолку.

– Длань формируется особым образом: каждый из нее должен соответствовать определенной добродетели, не важно кто какой.