Офицерский гамбит

Мишин был доволен. С того момента Артеменко стал частым гостем офиса на Малоподвальной. Благодаря Мишину Алексей Сергеевич составил для Центра емкий список украинских политиков и чиновников, которые были ориентированы на Россию, готовы были включиться в борьбу за изменение вектора развития страны. То есть за развитие Украины в тесной спайке с Российской Федерацией. Список оказался громадный, и это ужаснуло Артеменко. Резануло по сердцу: это ведь в большинстве своем не предатели или отступники, а идеологически ослепленные люди, имеющие иное мировоззрение. Многих из них он готов был уважать за четкость взглядов и непоколебимость установок. Бог им судья! Но вместе с тем полковника разведки возмущало, что среди этих трех десятков маститых приверженцев России, готовых прислуживать Путину, усматривал и добрый десяток обыкновенных игроков. Политические флюгеры и истые демагоги, они готовы были своих рвать в клочья, чтобы только возвыситься в глазах чужих, может быть, дорасти до фаворита из числа преданных слуг. Этих Артеменко не то чтобы ненавидел, он их презирал. Его выводил из себя их показной лоск, деланый патриотизм, агрессивная бравада и декорации, ради которых они, собственно, и жили. Их он поместил в конце списка, причем каждого человека из списка снабдил детальными характеристиками и описанием их связей, контактов, акцентуаций, особенностей характера. Тех, кого он считал патологическими негодяями, Артеменко описал особенно сочно в надежде, что никто из них после таких рекомендаций не попадет во власть. Он не пропускал никого, зная и понимая, что услужливые, увлеченные клевреты конкурирующих ведомств ни за что не пропустят при составлении своих списков всех этих сомнительных, вызывающих рвотный рефлекс типов. Потому, готовя тщательно отшлифованные документы, Артеменко делал основательные приписки и иногда добавлял обширные данные по коррупционной или противоправной деятельности той или иной личности. Тем, кто вызывал в нем особенное недоверие, он приписывал, опираясь на факты, продажность, неблагонадежность и непредсказуемость. Это должно было, по рассуждению Алексея Сергеевича, дать хорошую пищу тем людям в России, которые намеревались контролировать кадровые назначения в новой украинской власти, что будет формироваться после выборов. От Мишина он получил множество фонтанирующих деталей, порой искренне удивляясь и не находя ответа на вопрос, отчего этот противоречивый человек пошел с ним на такой близкий контакт.

Глава пятая

(Киев, сентябрь 2009 года)

1

За последние полгода Алексей Сергеевич Артеменко повидал всякую, очень разную Украину, воспринимая всю страну как гигантскую сцену импровизированного театра. Неотвратимым, пугающим далеким грохотом, точно выдуманная фантастом история о пришельцах с других планет, надвигалась президентская предвыборная кампания, и с нею столь же непреложное нагромождение новых решений, обязательных перемен и ритуально-скверной политической бравады. Полковник ГРУ испытывал странные ощущения, переросшие с некоторых пор в неприятную, тупую, болезненную тяжесть в голове. Они достаточно много сделали в этой стране, многого добились. Артеменко сравнивал их результаты с результатами пятидневной войны в Грузии и признавал: информационно-диверсионная война дала России много больше военного похода на Грузию. Там нажили врагов на долгие годы, да еще показали миру грязное исподнее – свою ставшую за много столетий традиционной неготовность создать неразрывную схему военного управления. Тут слепили сторонников, устранив недругов, а Западу показали смачный первостатейный кулак. Там, в Грузии, вышла халтура, тут, в Украине, как и желал генерал Лимаревский, филигранная работа. Там привили чувство ненависти, тут почти заставили полюбить. Но, хотя он боялся себе в этом признаваться, это давно уже была и его страна. Вместе с очередными, все более жесткими молниями распоряжений из Кремля у него нарастала волна мутной, неконтролируемой тревожности в смятенной, измотанной душе. Накачивание мозгов уже давно приобрело размах, видимый даже невооруженному глазу. По Украине началось безудержное штурмовое шествие мрачных апологетов новой империи. И сам Артеменко порой ощущал себя одним из таких грузных мастодонтов, оснащенным хулительным набором частушек, шагающим по стране в год крупнейших перемен. Год 2009-й. Сколько же перемен уже было! И сколько еще будет! И вызваны они – он это чувствовал интуитивно – банальным отсутствием четкого стержня, направления движения этой страны, общей для всех. А может быть, еще проще: отсутствием в самой сердцевине государства воли и харизмы, пусть даже злой, лишь бы сосредоточенной…