Я пожал протянутую мне руку, глядя совсем не на Михаила, а на проходящую мимо темную эльфийку, ведущую за руку маленького мальчика. Женщина медленно двигалась от продавца к продавцу, что наперебой хвалили свой товар, а мальчонка все время тянул ее к ларькам со сладостями, обиженно хныкая, если она проходила мимо.
«Твою за ногу! Я же на целых два месяца выпал из жизни! Мать, наверное, сума сходит!» — обожгла меня внезапная мысль.
К ногам моим упала маленькая пергаментная карточка.
Вот же хитрец. Догадался вписать в двадцатизначную команду — именно то, что я хотел сейчас услышать: «Ваня у нас все хорошо не волнуйся!» Думаю при таком подходе, но смог успокоить мою маму, объяснив ей, что даже если я не выхожу на связь — со мной, скорее всего, все в порядке.
Глава тринадцатая
— А гдэ всэ? — к нам с Дариушем подошел Андрей, зажимая под мышкой большой глиняный горшок, весь покрытый искусной росписью «аля Камасутра».
— Миша с Рамзаном отправились ко двору Зарисы, — дернул плечом поляк, внимательно изучая керамическое приобретение дворфа, — а Марина понеслась на крыльях любви к своему драгуну. Сам знаешь, как редко они видятся.
От слов следопыта, я ощутил укол ревности к некому удачливому доречи-рыцарю, сумевшему пленить сердце нашей взбалмошной магички. Забавные все-таки мы мужики существа. Альфа-начало у большинства из нас просыпается при первом же удобном случае, даже если для этого нет никакого повода
Кто по большому счету я для Марины? Просто столичный парень, который однажды помог ей и с которым, она немного побродила по лесу. Знакомы-то мы были от силы полтора дня, после чего расстались, чтобы еще раз встретиться через долгих два с половиной месяца.
Я должен был бы быть просто благодарен ей за то, что она выкраивала время на мои поиски, вместо того, чтобы заниматься своей личной жизнью. Еще неизвестно — очнулся бы я самостоятельно или так бы и лежал на клеверном поле в роще из фиолетовых деревьев еще пару сотен лет, пока на меня не наткнулись бы какие-нибудь доходяги и не прирезали бы ради доспехов и лута. А во мне вот, шевелится нехорошее чувство, от того, что кто-то уже наложил руку на милую мордашку, так ненадолго появившуюся в ареале моего эго.
Зажмурившись, я и усилием воли подавил в себе ревность. В конце концов, я должен быть рад за Маринку, к тому же я уверен что не испытываю к ней никаких чувств, кроме, разве что дружеских.
«Соврал себе человек, который всю жизнь отрицал саму возможность обычной дружбы между мужчиной и женщиной!» — подколол я себя и тяжело вздохнул.
Кого я обманываю! Что может испытывать нормальный здоровый мужик к соблазнительной особе женского пола? Особенно сейчас, когда грань между новым миром и старым уже почти стерлась в моем сознании.
— Чтоб его шайтан… — в сердцах выругался Андрей в адрес безымянного драгуна, — … а потом он…
Бывший работник дагестанской прокуратуры зло посмотрел в сторону центра города. Трудно было не заметить, что он неровно дышал в сторону Марины. Вот только в отличие от меня видимо лично знал объект ее интереса и не стеснялся в эмоциях.
Не вслушиваясь в ругательства дворфа, я закрыл глаза. За прошедшее время, что-то неуловимо изменилось в этом мире. В игре появилась некая атмосфера… «обжитого дома», что ли!
Если еще два дня назад… мои два дня — потому как для меня просто не существовало последних месяцев, и мне было трудно смириться с тем, что они просто исчезли из моей жизни. Так вот, если раньше все, что меня окружало, хоть и заставило меня поверить в новую реальность, но все равно отчасти воспринималось какой-то декорацией для аляповатого кукольного спектакля, то теперь же оно обрело смысл и наполнилось содержанием.
Возможно, виной тому было-то, что я впервые попал в по-настоящему людное место. Огромный мегаполис, в котором суетились тысячи и тысячи местных НПС, бывших игроков, немногочисленных «калеченных» до сих пор встречающихся в Ортене и даже монстров, которых раньше стража и близко бы не подпустила бы к воротам города. А может быть, все дело в том, что пропала игрушечная чистота кукольного домика и целенаправленно наведенная небрежность, подсознательно воспринимаемая как творение рук человеческих.