Одноклассники smerti

– Но он ведь приставал к девчонкам! К малолеткам! Развращал их! – мягко произнес журналист.

– Дима, – директор прикрыл глаза. – Я приведу вам один пример. В моем супермаркете – сорок восемь кассирш, они работают в три смены. Сорок восемь человек, сорок восемь характеров, своих сводов привычек, семей… И только с четверыми из них у меня периодически возникают проблемы. Представляете? Сорок восемь сотрудниц – и лишь на четверых поступают жалобы. А с остальными все всегда в порядке.

– Это вы к чему?

– К тому, что некоторые люди сами создают себе проблемы.

– Ах, вот как, – хмыкнул журналист. – Девчонки, сопливые школьницы, значит, сами давали себя щупать. Но, знаете ли, жертвы Чикатило – они тоже сами с ним пошли. Кого конфеткой заманил, кого игрушкой, а получается, девчушки, над которыми тот надругался, во всем сами виноваты?

– Сравнение абсолютно некорректное, – пожал плечами директор. – И вообще. – Он нахмурился. – Я считаю, наш с вами разговор зашел в тупик. И обсуждать своего бывшего подчиненного больше не желаю.

Дима остался сидеть: и не таких обламывал.

– Я, вообще-то, пришел не для того, чтобы обвинять Ивана Адамовича голословно. Вы в курсе про ту историю с пленкой? Что в 1997 году Митрофанова, Коренкова и Ишутина засняли подвиги Ивана Адамовича на видео? И попытались его этой кассетой шантажировать?

– Я не буду этого комментировать, – твердо произнес директор.

«Значит, знает. Сто процентов – знает!» – понял Дима.

– Дело, конечно, пустяковое и давнее, – продолжал журналист. – Если бы не одно «но». Совсем недавно состоялась встреча выпускников того года. И девочки – Коренкова, Митрофанова и Ишутина – вроде бы пригрозили эту пленку выложить в Интернете…

– Выход – направо и прямо, – сквозь зубы процедил Николай Валентинович. – Всего доброго.

– Что ж… – Дима тоже поднялся. – Я вас понял. Вы тоже подозреваете историка. Только не хотите этого признавать. Рука, как говорится, руку моет.

– Ничего вы не поняли, – отмахнулся директор. – Какой там шантаж, какие убийства! – И грустно добавил: – Эти дурочки, Ира Ишутина и ее подружки, – они сами, когда напортачили, перепугались до смерти! Лица на всех троих не было! Думаете, что ли, они у него хладнокровно денег потребовали? Да полная чушь! Совсем ведь дети еще – пятерки по предмету просили… А Ваня… Иван Адамович… он святой человек! Он их, не поверите, даже жалел!.. Не ведают, говорил, что творят!..

– Они его шантажировали, а он их жалел. Пастораль. Сущая пастораль, – протянул Полуянов.

– Но зла он им точно не желал, – отрезал директор. – И сейчас не желает. За это я вам могу поручиться.