Одноклассники smerti

Далеко от Москвы. Михаил

С утра пораньше он поехал в областной центр.

Степану сказал, будто нужно сходить в Энергосбыт за новой книжкой. Тут ведь не столица, чтоб на дом заполненные жировки присылали. А сам не возьмешь, вовремя не заплатишь, еще и пени начислят. Ну, и заодно, конечно, по магазинам надо пройтись, а то сыру хочется смертельно, и печеньица «Юбилейного», в Калинки-то такие деликатесы не завозят.

Михаил разработал целую легенду – только чтобы Степан не увязался за ним. Что, мол, Вадька, сосед, с утра поедет в Калинки сдавать свой трактор в ремонт. И что место в кабине строго одно.

Шито, конечно, белыми нитками, потому что даже городскому человеку ясно: в кабину трактора может набиться хоть пятеро, гаишников тут нет. Да и пешком дотопать до Калинок всего-то час – тоже не проблема. А там уж грузись на автобус до областного центра.

Однако ему повезло – Степа никакого желания отправиться вместе с ним не проявил.

– Езжай, конечно. Я на хозяйстве побуду. А к вечеру, как ты явишься, картошки сварю. Купи, кстати, пару банок какой-никакой сайры, я и денег дам, если у тебя нет.

Вот-вот. И из своей Москвы сбежал, и ехать в область не хочет, и денег – без счета.

…Так что, едва оказавшись в городе, Мишка без всякого, конечно, Энергосбыта отправился к участковому.

Тот с год назад объезжал свои владения, в число которых входили и Калинки, и Михаилов хутор. Тогда почаевничали, побазарили. Мужиком участковый оказался дельным – по крайней мере, по поводу тунеядства не наезжал, «потому как насрать, статью все равно отменили». И даже изъявил желание поглядеть на новые экземпляры Мишкиного гербария. А на прощание оставил визитку и велел, если какие проблемы, всегда захаживать.

Вот Михаил и заглянул, и на душе у него потеплело, когда участковый мигом его узнал. Радушно смахнул с драного стула какой-то мусор, цыкнул на курсантика-практиканта, чтоб тот обеспечил их чаем, и ласково спросил:

– Ну, Мишаня, с чем пожаловал?

Михаил осторожно примостился на хрупком стуле и небрежно произнес:

– Да вот… Хочу посоветоваться. Тут сослуживец бывший ко мне в гости приехал. Из самой Москвы. Неожиданно. Три дня уж живет. И уезжать не собирается.

– Ну и хрен бы с ним, пусть живет. Или он, что ли, буянит? – поднял брови мент.

– Да нет. Не буянит. Не по этой части. Но вот задумался я: у него в Москве, он всегда говорил, работа. И девка вроде была. И квартира. А тут вдруг все оборвал и на мой хутор. Спрашиваю: надолго? Говорит: пока не погонишь. Не странно?

– Ну, мало ли, – пожал плечами участковый. – Может, устал человек. Может, по тебе соскучился. А ты на него – в ментовку! Нехорошо…

И посмотрел на Михаила укоризненно.

– Может, и нехорошо, – не смутился тот. И добавил: – Только давеча дрыхнул он – а ты ж понимаешь, отдельных будуаров у меня нету, – и вдруг во сне как заорет! Что-то вроде: «Не умирай! Пожалуйста, только не умирай!»

– А вы где с ним служили? – между делом поинтересовался милиционер. – Не в Чечне ли?

– Нет. Не в Чечне, – пожал плечами Михаил. – На Дальнем Востоке. Без всяких боевых действий. – И гнул свое: – И решил я на всякий случай его одежду проверить… Мало ли, думаю, с чем ты ко мне пожаловал. Оружия не нашел, но денег у него в куртке тыщ сорок, не меньше. Крупными купюрами. А зачем в мои Калинки-то такую деньгу с собой брать?.. И откуда они ваще у него?..

– Крупными, значит, купюрами… – явно думая о своем, вздохнул участковый.

Распахнулась дверь, курсантик внес в кабинет два граненых стакана с чаем.

– Поставь сюда, – велел мент, указывая на стол.

Из своего стакана отхлебнул, Михаилу не предложил. И с видимой неохотой поинтересовался:

– А как твоего гостя хоть зовут? Давай уж. Проверю.

– Степаном, – с готовностью откликнулся Миша. – Степаном Матвеевичем Ивасюхиным. А год рождения, как и мой, – восьмидесятый.