Одной крови

Израненная девушка выглядела плачевно. Вязкая кровь капала из рваной раны в районе ключицы, расплываясь алыми пятнами по красивой шелковой блузке с цветочным узором. Макияж, слишком яркий для утра, был размазан по её потерянному лицу, придавая ему схожесть с ужасной маской в стиле вуду. Пытаясь что-то сказать, девушка захрипела, чем выбила из моей груди сочувственный вздох.

– Э…

Она захлёбывалась собственной кровью, не в силах произнести то, что хотела, даже не зажимала рану ладонью, будто такая мелочь, как хлеставшая кровь, её мало волновала. Важны для нее были лишь слова, которые она не могла произнести.

От нетерпения руки девушки начали трястись. И мои руки вторили им. Я не могла ей помочь. Всё, что мне оставалось, – смотреть на её муки. Не в силах вынести эти страдания, я тихо поднялась, намереваясь проскользнуть к выходу.

– Что? Не слышу, повтори! Как тебя зовут и как связаться с твоими родственниками?

– Что за шум? – раздался властный голос шерифа.

Кроули пулей вылетел из своего уютного кабинета и пронёсся мимо меня. Я остолбенела, опасаясь привлечь его внимание неосторожным движением. Мне вовсе не хотелось сейчас отвечать на неудобные вопросы. Но он был поглощен новой проблемой, требующей немедленного решения, – девушкой, истекающей кровью в его полицейском участке.

– Шериф, похоже, у нас ещё одна! – затараторил молодой помощник. – Прям перед входом ошивалась! Рваная рана в районе ключицы и, кажется, ссадина на виске. Упала, что ли…

Я перевела взгляд на крохотные перламутровые пуговицы её блузки и отметила про себя, что они неправильно застёгнуты. А половина пуговиц вообще оказались нетронутыми. Они так и болтались, не найдя себе места в петлях. От внезапной мысли мне стало плохо, и я уже перестала себя контролировать.

– Он даже не потрудился придать ей более-менее приличный вид, – прошептала я едва слышно, не в силах отвести взгляд от алых капель, падающих на потрескавшуюся напольную плитку. – Он просто отправил её умирать от потери крови, наигравшись в свои жестокие ночные игры…

– Эв… лин…

Стая мурашек пронеслась по моей спине, едва я услышала новые хрипы, издаваемые девушкой. Она блуждала шальным взглядом по помещению, будто искала что-то.

– Что она говорит? – рыкнул Кроули. – Не понимаю?

Но я поняла, хотя и слишком поздно. Наши взгляды встретились, и, стоило этому случиться, глаза раненой помутнели и налились адской кровью.

Я не успела среагировать, да и не смогла бы. Отшвырнув в сторону помощника шерифа, который старался наложить ей на рану повязку, она вскочила на ноги и спустя пару сильных прыжков опрокинула меня на спину. Боль от ушибленного затылка отозвалась нарастающим гулом в голове.

Всё произошло чудовищно быстро, я лишь успела почувствовать тяжесть её тела да тепло чужой крови, струйками стекающей по мне. Неожиданно низкий и холодный голос прошипел прямо в ухо:

– Он отправил тебе послание, Эвелин Уайлд! Твоё время на исходе, а мой телефон так и не звонил. Ты играешь со смертью, девчонка! И ты обязательно проиграешь…

– Оттащите её! Быстрее! – приказал кому-то шериф, но я уже не слушала.

Тяжесть ушла, однако легче не стало.

– Что это с ней такое!

– Вы в порядке? Мисс?

– Что вы вообще до сих пор тут делаете? – закричал на меня Кроули.

Вопросы. Слишком много вопросов. Я уже не различала лиц, их задающих.

Прилагая чудовищные усилия, я поднялась на ноги. И очень зря, потому что первое, что я увидела, это то, как девушка стряхивает с себя руки полицейских, стремящихся помочь ей. Затем одним выверенным движением она схватила с ближайшего стола шариковую ручку.

– Это твоя вина, – прошептала она, втыкая ручку остриём себе прямо в шею.

Все звуки и крики мгновенно стихли, а безжизненное хрупкое тело упало на пол. Лишь глаза продолжали смотреть на меня всё так же зло и холодно. Это его взгляд. Это его слова. И это он лишил жизни невинного человека. Но отчего тогда мне так плохо? У неё была семья, жизнь, возможно, был любимый человек. Одной светлой судьбой стало меньше. Ради чего? Ради забавы сумасшедшего выродка, не знающего, чем себя занять?

Молчание всех присутствующих угнетало еще сильнее. В их глазах читались шок и неверие. Они, служащие в полиции не один год, внезапно осознали, что никогда еще не сталкивались лицом к лицу с таким зверством. А лужа крови у них под ногами разрасталась всё больше.

Меня скрутило от болезненных спазмов и вырвало прямо при всех. Плевать! Я скинула с себя оцепенение и вылетела из пахнущего смертью участка. Лишь бы глотнуть свежего воздуха…

***

Капли холодной воды больно хлестали меня по лицу. Но она продолжала капать, стекать по щекам, сливаясь с горячили слезами. Однако теплее поток от этого не становился.

Сброшенная одежда валялась совсем рядом. Я стягивала её с себя, будто она была пропитана смертью, а потом старалась смыть с тела страдания девушки, которая рассталась с жизнью, но не по своей воле. Её слова стучали в висках, будто молот, угрожающий разбить моё хрупкое сознание.