Однажды темной зимней ночью…

Я призываю всю свою волю, чтобы последовать за ним, но ход времени опять резко меняется, и я снова в мастерской. Мюррей в одиночестве орудует рубанком, на пол сыплются завитки сосновых стружек; под глазом у Мюррея темнеет синяк. Но даже без синяка у него теперь явно больной вид. Кожа на скулах посерела, истончилась и высохла; именно таким он и был, когда я нашел его мертвым в спальне.

Открывается дверь и входит Хелен, потирая с холода руки.

– Он здесь, – говорит она. – Крауленд этот.

– Уже? – говорит Мюррей. – Не думал, что он придет прямо сегодня.

– Ты же сам просил его зайти, как только сможет.

Мюррей откладывает рубанок, вытирает руки о робу.

– Да не смотри ты на меня так, Хелен, – вскидывается Мюррей. – Он знает что делает. Я же рассказывал тебе. Он помог тому приятелю Томми Белла и дочке Сэнди Хуггана тоже.

– А с ней-то что было не так?

– Есть перестала.

Хелен засовывает руки в карманы.

– Так он что, священник? С виду похож.

– У него нечто вроде церкви, так я думаю, – отвечает Мюррей. – Во всяком случае, люди к нему приходят и слушают его.

– Какие такие люди?

– Да не знаю я, какие, – отмахивается Мюррей. – Просто слышал, и все.

– Ну и что он будет делать? – не отстает Хелен. – Молитвы, что ли, читать? Сдается мне, Джо нужно что-то посущественнее молитвы. Да и тебе – тоже.

Она помогает Мюррею натянуть куртку, застегивает доверху молнию и поднимает ему воротник.

– Раз уж он здесь, – говорит Мюррей, – давай хотя бы выслушаем, что он скажет.

* * *

Снаружи сырой зимний полдень, над двором и пустырем перед ним повисла ледяная, промозглая мгла. Хелен с Мюрреем возвращаются в дом, входят через переднее крыльцо, идут в кухню, где за столом сидит приглашенный Мюрреем Крауленд, высокий сухощавый мужчина. Он встает и за руку здоровается с обоими Оксбарроусами, потом надевает на нос очки и рассматривает синяк Мюррея.

– Болезненный, похоже, – говорит он.

– Было бы еще хуже, кабы Джо нарочно его приложил, – отзывается Хелен.

– Бросьте, именно что нарочно, – возражает Крауленд. – Тут и вопроса нет.

– Я все думаю, что это мы, наверное, сделали что-то такое, – задумчиво изрекает Мюррей, – или, наоборот, не сделали.

Крауленд решительно мотает головой и кивком указывает Мюррею на стул.

– Нет, – говорит он. – Как я уже сказал вам по телефону, ваша единственная ошибка в том, что вы пытались договориться с этим, вот и все.

– С чем этим? – переспрашивает Хелен.

– С демоном, который сидит у Джо внутри.

Хелен насмешливо фыркает, Мюррей бросает на нее укоризненный взгляд.

– Прошу тебя, Хелен, давай лучше послушаем.

Крауленд смотрит на добермана, греющегося у печки с самым несчастным видом, задняя лапа у него забинтована.

– Неужели вы думаете, Хелен, что это Джо подбил лапу вашей собаке? – обращается к ней Крауленд. – Неужели вы считаете, что он способен на такое?

– Нет, тот Джо, которого я знаю, неспособен.

– Я тоже так думаю, – подтверждает Крауленд.

– Но это еще не означает, будто в него что-то вселилось, – стоит на своем Хелен, – а только что он болен.

Крауленд не скрывает снисходительной усмешки.

– Если вы не готовы мне поверить и предпочитаете искать другое объяснение, это целиком ваше право, – говорит он. – Хотя вы только осложните для Джо все дело, а ведь мы именно что Джо пытаемся помочь. От правды ему будет куда больше пользы, чем от всего, что бы вы там ни придумали, уж поверьте мне.

– Он так хорошо справлялся, – сетует Мюррей, прикуривая сигарету. – Почти год молодцом держался. Поверить не могу, что после такого перерыва он снова взялся за старое.

– Интересно знать, почему, ведь не из-за бисквитов, которые вы выпекли ему за хорошее поведение? – возражает Крауленд.

– Да потому что он всегда говорил нам, что намного лучше чувствует себя без выпивки, – снова вступает Хелен. – С чего бы ему вдруг захотеть снова к ней вернуться?

– Так это не он захотел, а демон, который в нем сидит, – говорит Крауленд. – Потому что Джо не слушался его, и тот начал безобразить, чтобы его услышали.

– Но с какой стати нашему Джо вообще его слушаться, этого демона? – вопрошает Мюррей.

Крауленд снимает очки, кладет на стол. Я замечаю, что его лицо и руки тоже покрыты старыми рубцами и шрамами, точь-в-точь как у Джо, когда он пришел ко мне в церковь Святого Петра.

– Нам надо отнестись к Джо как к ребенку, – говорит он. – К ребенку, который попал под дурное влияние. И он больше не будет прислушиваться к вам, не будет стараться угодить вам, каких бы наград вы ему ни посулили.

– И что же нам делать?

– Да очень просто, – отвечает Крауленд. – Мы устраним дурное влияние.

– Как устраним? – спрашивает Мюррей.

Крауленд задумчиво обводит взглядом обоих.

– Есть в лесах определенные растения, которые в это время года невыносимы для терзающего Джо демона, – говорит Крауленд. – Если мы принесем их в дом, то изгоним из Джо его демона.

– Мы? – удивленно спрашивает Хелен.

– Я знаю кое-кого, кого можно позвать на подмогу, – говорит Крауленд. – Людей, понимающих, с чем вы имеете дело.

Наверху снова кричит Джо, то ли от боли, то ли его корчит от кошмаров.