Одна судьба

Ему оказались важны сомнения, но как однажды сказал Клейтон:

«Мужчины будут такими, Алекс. Нам нужны гарантии или стопроцентная правда. Полутона разъедают душу, сомнения портят все.»

Он прав. Во всем и насчет сомнений тоже. Они испортили все.

— Она не предавала меня!

— Серьезно?! У меня для тебя плохие новости, Стэн!

Алекс идет по направлению к дому, не сожалея о сказанном. Если только о том, что касается их отношений. Не ей говорить о любви и преданности. Не ей упрекать кого-то в отсутствие нежности.

К Стейси у нее другие претензии. Наверняка, они были важны и для Стэна.

Ей жаль, что Раф запомнил ее такой, что он так и не увидел тех строк! Ей жаль, что Стэн не прочитал ее писем и теперь винит ее во всем и присовокупляет еще что-то. Ей плевать, как Кросби видит их отношения с Клейтоном.

— Поговорили?

— Да. Он считает, что мы любовники. Вот так.

— Тебе не плевать?

— Пока нет.

Маркиз усмехается, но не говорит больше ничего. Они стали ему семьей. Совсем редко она чувствует его иное отношение к себе. Сегодняшние объятия и поцелуй в висок — это вообще что-то из ряда вон выходящее. Керр говорит, что он просто не впускает в свою жизнь никого и ничего. Однажды, он сделал исключение для Бристоль, что-то было у них, но совсем недолго. Этого хватило для огромного и нежного чувства, а потом появился Ниран и тот вновь остался один.

«Понимаешь, Алекс, его гнетет такое существование. Бесцельное и безнадежное, даже несмотря на миссии и высокое предназначение. У него были женщины. Одни любили его, а других любил он. Но они уходили. Ни одна не стала бессмертной. Он не может оставить их рядом с собой навсегда. Они не могут дать ему детей. Я тоже не могла дать ему этого, но я могла бы быть с ним вечно, но я искала совсем другого. У него есть друзья. Он видит, что у каждого есть спутник, этот вечно преследующий их электрон. Это разъедает это осознание»

Теперь у него есть они. Алекс видит, как он относится к Анне и уверена в его отношении к ней самой. Он не смотрит на нее так как на Керри. Он, как Тео, друг, что не лезет ей в трусы.

«И слава Богу!»

Она рада, что они просто близкие люди, потому что ее сердце занято и не может простить ей ничего.

— Так что с тем уродом?

— Я не спросила, меня интересовала судьба Рафаэля.

— И, что с ним?

В его голосе нет участия и даже этот вопрос нельзя назвать интересом. Они никогда не говорили ни о Джейке, ни о Рафе, ни о том, что произошло между ними. Алекс знает, что он в курсе и благодарна за то, что тот не судит ее. Ей хватило Стейси, а теперь и Стэна.

— Ничего.

К ним бежит управляющий, тот просит его собрать слуг в холле и дождаться появления мисс Бристоль. Она будет проверять людей на внушение.

— Дождемся Керри и узнаем о том, как обстоят дела на самом деле. Это паранойя не должна и не может продолжаться вечно.

Алекс поднимает Анну над дорожкой и вновь отпускает ее, тут же спохватываясь.

— Что значит «не может продолжаться вечно»?

Она останавливается, вынуждая последовать ее примеру.

— Алекс. Я пообещал Керри, но прошел год и если вампиры не разобрались со своей проблемой самостоятельно, то следует привлечь наших. Вас много. Но кровососы вечно делят между собою что-то. Они не станут помогать Дереку, так же как помогать совету, будут ждать…

— Ты не можешь знать этого наверняка. Среди тех, кто пошел на материк были и обычные вампиры, такие как я.

Он морщится. Ему не нравится считать меня вампиром и не нравится смотреть на пакеты крови в холодильнике.

— Одна их часть. Они будут ждать, когда он оступится еще раз и мне кажется, что теперь это будет касаться тебя и Анны. Это будет новым предлогом уничтожить вас всех.

— По-моему, того, что сотворил он более чем достаточно.

— Они будут искать повода и вот это, — говоря это, Клейтон показывает в сторону конюшен, — лишь подтверждает мои слова. Дай мне договорить?

Алекс согласно кивает. Окей! Но потом она скажет почему против вмешательства третьей стороны. Бессмертные всегда на стороне людей, всегда на стороне их жизни и здоровья. Вампиры всегда держатся собственных интересов, всего что послабляет рамки их существования. Керри показывала ей новости, говорила кто из них свой, а кто чужой. Вампиры практически всегда выступают за кровавое, агрессивное решение проблем, хитрят и изворачиваются, манипулируют людьми.

— Я не хочу, чтобы они решили, что этому миру не нужны такие как Анна Джонатан. На таких как этот, Кросби, да? Мне плевать. Вот так.

— Мне можно вставить свое слово, ваше сиятельство?

— Пожалуй, да.

— Среди бессмертных тоже могут оказаться такие.

— Среди нас куда больше хороших людей, чем ты можешь себе представить.

— Твои друзья — это еще не все бессмертные.

— Керри и Штефан — это еще не все вампиры! Вспомни и назови мне имена тех, кто заступился за тебя? Назови мне еще кого-нибудь, кроме этого, обиженного малого? Кто пришел к тебе за все это время и поинтересовался хоть чем-то? Тут каждый сам за себя.

Он прав. Ей не хотелось бы, чтобы к ней пришла Стейси. Она уверена, что та, если бы захотела уже бы сделала это. Она бы хотела назвать имя Рафа. Но его нет. Просто нет.