Одна маленькая ошибка

Пошатываясь, вышел из кухни и заглянул в соседнюю комнату — видимо, зал. Бежевая мягкая мебель, на стене большая плазма. Не то. Миновав прихожую, открыл одну из двух запертых дверей — какое счастье, кажется, никогда он не был так рад куску белоснежного фаянса.

Чья же это всё-таки квартира? Неужели Марины?

Он точно помнил, как они зажигали в подсвеченном неоном бассейне, стало быть, предположение не лишено почвы. Судя по плитке с изображением распустившихся ирисов, массе баночек и кремов на полке, разномастных пушистых полотенчиков на многочисленных крючках — в доме явно живёт женщина.

Вспомнил, какой срач творился дома у Бабона, и ещё больше убедился в правоте своих мыслей.

Напившись ледяной воды прямо из-под крана, вышел в прихожую и уставился на вторую запертую дверь. Если он каким-то образом оказался у Марины, то почему спал в кухне?

Может, они поругались, и она в знак протеста отправила его на галёрку отбывать наказание?

А может, это вообще квартира Риммы? — озарила нелепая догадка.

Вообще-то, всё сходится — он приехал забрать Макса и остался переночевать у них с Андреем. Хотя зная о их взаимной неприязни, маловероятно, что её муженёк бы допустил на свою территорию бывшего жены. И где Макс? Римма же забрала его из сада…

Римма не забрала его из сада! — осознание ударило с мощностью молота Тора.

Воспоминания яркими вспышками мелькали перед глазами: сауна, Марина, коньяк на брудершафт с именинником, телефонный звонок ночью…

Макса забрала к себе воспитательница! Это её квартира!

Абсолютно не думая, удобно это или нет, надавил на ручку двери и заглянул в спальню — на кровати, на самом краешке, свернувшись калачиком спала Кристина Юрьевна. Хотя в том виде, в котором она предстала перед ним сейчас, она была больше похожа на нимфу из его самых откровенных фантазий. Ночная рубашка неприлично задралась, обнажая длинные гладкие ноги; спутанная копна светлых волос небрежно разметалась по подушке. Восхитительное зрелище, лучше не придумаешь. И, судя по реакции вмиг проснувшегося организма, не только ему понравилось то, что он сейчас видел.

В углу комнаты на разложенном кресле-кровати мирно спал его маленький сын, это вмиг отрезвило и заставило проснуться уже совесть.

Надраться в хлам и забыть о ребёнке — высшей степени беспечность! Как он мог?! А если бы она позвонила в полицию? А если бы это стало известно органам опеки?

В своё время ему пришлось изрядно попотеть, чтобы доказать своё отцовство и отвоевать право воспитывать ребёнка, имея за плечами, мягко говоря, не самый благопристойный список достижений. Вчерашний студент с сомнительной работой и ещё более сомнительной историей появления в его жизни незаконнорожденного сына.

Какое счастье, что всё обошлось. Гора с плеч.

Кристина Юрьевна повернулась на спину и сонно потянулась: ночная рубашка как вторая кожа облепила внушительную грудь, и мысли Влада сразу же сменили вектор. Он как четырнадцатилетний школьник уставился на полураздетую женщину, ощущая, как кровь отлила от больной готовы, сконцентрировавшись в совсем другом месте.

Словно ощутив невидимые вибрации, девушка раскрыла глаза и, несколько раз моргнув, в благоговейном ужасе уставилась на Влада.

— Простите ради бога, я тут пришел за Максом, — Влад прикрыл глаза ладонью, не без удовольствия отметив её смущение.

Она ничего не ответила: схватив одеяло, натянула его до самой шеи, оставив «на воле» обнажённое бедро. Даже дух захватило! Эта, казалось бы, скромная картина впечатлила его сейчас гораздо больше, чем Марина в ультра-откровенном бикини.

— Пойду чайник поставлю, — захлопнув дверь, оставил недоумевающую девушку приходить в чувство и с довольной улыбкой побрёл обратно в кухню.

Голова гудела не меньше, но настроение однозначно улучшилось. Какое интересное, однако, выдалось утро.

Включив чайник, Влад открыл настежь окно. На часах начало седьмого, выходной день, улица пустовала. Нашарив в кармане смятую пачку "Парламента", примостился на краю подоконника.

Кристина Юрьевна. Кристина. Удивительно, но раньше он как-то не обращал на неё должного внимания. Наверное, потому что раньше она не щеголяла перед ним в откровенной ночной рубашке, хотя ноги он её уже однажды оценил — возле детской площадки, и уже тогда они произвели на него должное впечатление. Она ещё шла тогда с каким-то увальнем.

Интересно, кто он ей? Судя по всему — не муж, иначе оставила бы она ночевать у себя незнакомого мужчину?

— Вы всегда курите без спроса в чужих квартирах? — раздалось за спиной, и Влад обернулся. Воспитательница стояла в дверном проёме, забавно нахмурив светлые брови. Ночную рубашку сменила белая футболка с приличным вырезом на груди и короткие джинсовые шорты. Какие же у неё всё-таки длинные ноги. Бесконечные.

— Не волнуйтесь, я не в затяг, — выкинул окурок на улицу.

— Я не о вашем здоровье переживаю, а о своих обоях, — она прошла в кухню и взяла со стола кружку с остатками вчерашнего чая. Вылив те в раковину, принялась тщательно намывать посудину, искоса поглядывая на Влада.

Волнуется — отметил он про себя, и почему-то это его тоже порадовало.