Одиночный выстрел

Придя к такому, на первый взгляд, парадоксальному выводу, Лавренев отправился в библиотеку, чтобы выписать из энциклопедии статьи про Богдана Хмельницкого, про город Белая Церковь, про историю украинского казачества. Дома он перелистал блокнот. Материала для заказанной ему брошюры в 38 страниц все равно не хватало. Зато Борис Андреевич придумал вопрос, на который Людмила обязательно ответит, и вновь набрал номер телефона в общежитии Наркомата обороны.

Сначала она говорила с ним неохотно, но, услышав вопрос, смягчилась и согласилась на третью встречу. Писатель расспрашивал об однополчанах, воевавших под Севастополем. Довольно много она рассказала о командире 54-го полка майоре, а затем подполковнике Матусевиче, с благодарностью упомянула командующего Приморской армией генерал-майора Петрова и произнесла несколько слов о снайпере Киценко, которого назвала «Леня». Лавренев внимательно наблюдал за ней и видел, как лицо Людмилы вдруг неуловимо изменилось. Но Павличенко, быстро взяв себя в руки, закончила фразу стандартно: «Отличный фронтовой товарищ, давний друг, в бою вместе мы, наверное, стоили целой роты…»

Если бы хоть кого-то интересовала правда, то Лавренев взялся бы писать новую повесть о великой любви, прошедшей испытание огнем. Его прежние персонажи: девушка Марютка и поручик Говоруха-Отрок – просто младенцы рядом с теми, кто сегодня противостоит немецкофашистским захватчикам. Это новое поколение, взращенное в новой, преобразованной стране, воспитанное в духе новой идеологии. Конечно, они победят, но не так скоро, как хотелось бы…

Член Союза писателей СССР Борис Лавренев наконец-то оставил в покое командира снайперского взвода 32-й гвардейской дивизии ВДВ и удалился дописывать заказанную ему агитационную брошюру про храбрую девушку Люду, верную дочь Родины, убивающую врагов без жалости. Работа спорилась. Потому он, еще до выхода брошюры, предложил этот очерк газете «Известия». Там согласились, и статья «Людмила Павличенко» увидела свет в № 209 (7895) за 5 сентября 1942 года. Как от камня, брошенного в тихий пруд, круги, то есть публикации, пошли по всем советским периодическим изданиям. Благоглупости, сочиненные Лавреневым, невероятно размножились и постепенно приобрели вид фактов.

А бывшая студентка Киевского университета, не подозревая об этом, вернулась к своим обязанностям. Она много времени проводила в учебном военном центре в Хамовнических казармах. Там соорудили стрелковый тир, подобрали помещение для хранения ручного огнестрельного оружия. Людмила занималась подготовкой новых заводских винтовок к прицельной стрельбе, читала лекции по баллистике будущим метким стрелкам, вела практические занятия. Поскольку столица являлась закрытым городом, то она подала рапорт командованию с просьбой о пропуске для ее матери Беловой Елены Трофимовны, ныне находящейся в эвакуации в Вавожском районе Удмуртской АССР. Таковое разрешение младший лейтенант получила, и 3 августа 1942 года Людмила, встретив свою дорогую Ленусю на Казанском вокзале, отвезла ее в общежитие на Стромынке. Комната была небольшой, всего 16 квадратных метров, но Елене Трофимовне она понравилась. В селе Вавож они вообще жили в холодной хате-развалюхе.

По удивительному совпадению в тот же день посол США в нашей стране господин Аверелл Гарриман передал товарищу Сталину телеграмму от президента Франклина Делано Рузвельта, в которой сообщалось, что со 2 по 5 сентября в Вашингтоне пройдет Всемирная студенческая ассамблея, где ведущее место должны занять делегации четырех союзных держав: Соединенных Штатов Америки, Советского Союза, Великобритании и Китая. Президент США выражал пожелание увидеть на ассамблее советскую студенческую делегацию в составе двухтрех человек, лучше всего – участников боев с немецкими фашистами.

На столе в кабинете Председателя Государственного Комитета обороны, которому ныне подчинялись все учреждения в стране, Главнокомандующего Вооруженными Силами СССР и Народного комиссара обороны бывало много разных бумаг, требующих незамедлительного его решения. Телеграмма Рузвельта с приложенным к ней русским переводом ждала своего часа. Только вечером Сталин перечитал ее снова и задумался над тем, что предлагает американец. Посланиями они обменивались довольно часто. Например, две недели назад в Кремле получили письмо союзников с отказом открыть в этом году второй фронт против Германии в Западной Европе.

Это было крайне неприятное известие.

Летом 1942 года обстановка на фронтах для Красной Армии складывалась тяжело. В первых числах июля пал Севастополь, и Крым оказался полностью захвачен немцами. Ясно, что освободившиеся силы они используют для броска на Кавказ, к той самой бакинской нефти, о которой Гитлер мечтал еще в начале восточной кампании. Кроме того, они хотят захватить плодородные районы Дона, Кубани, Нижней Волги. На Сталинград наступает Шестая германская армия под командованием генерал-полковника Паулюса. В ее составе – 13 дивизий, 500 танков, больше тысячи самолетов.