Один в поле воин

– Здрасьте… – произнёс Марк, смущённо улыбнувшись. Требовалось как-то наладить контакт, но он не знал, с чего начать. Никаких мыслей не приходило, ведь он только что проснулся.

– Я прилетел к вам недавно… Вот, решил пока тут…

На спине робота медленно разложились два манипулятора, нацелив на Головина какие-то острые шутки, похожие на шахтные гарпуны.

Марк проходил их по предмету разработок полезных ископаемых на метеоритах второго порядка.

Совершенно ненужная ему дисциплина, но требовалось выбрать дополнительный курс для расширения профессионального кругозора, и он выбрал этот, потому что материала там было совсем немного.

Сдал и забыл. Но, похоже, не всё. Вот эти острые штуки теперь очень напоминали Головину проходческие гарпуны.

Там было всё просто: залповый выстрел, гарпуны заглубляются в породу. Потом гарпунный станок отъезжает на безопасное расстояние и – подрыв по радио.

Порода разлетается кусками, все довольны.

Между тем на роботе разложилась ещё пара манипуляторов – те, что были по бокам.

– Вы понимаете меня? Я прибыл сюда недавно. Я хотел бы поговорить с вашим руководством.

На остриях «гарпунов» заиграли голубые искорки, револьверный блок фасеточных линз сделал пол-оборота, и четырёхногое существо замерло, не издав ни единого звука в ответ на слова Головина.

Тому такое развитие событий показалось пугающим, и не успел он произнести ещё какую-то глупую фразу, как вдруг что-то вцепилось в его ботинок и рвануло с такой силой, что перед ним схлопнулось пространство, слегка поцарапав Головину ухо.

Бум, бум, бум, бум… – звякнуло металлом по камню, но уже где-то за стеной. Головин открыл глаза и обнаружил, что лежит на животе, прижимая к себе какое-то количество пакетов и мешочков, которые успел загрести руками, перемещаясь сквозь стену.

– Что там у тебя? – услышал он голос и, резко перевернувшись на спину, увидел стоявшего над ним бородатого человека в полосатой пижаме.

– О, наконец-то, люди! – воскликнул Головин, вскакивая на ноги, схватив бородача за руку, стал её лихорадочно трясти. – Наконец-то, я встретил вас, сэр! Какая радость! Я думал, здесь вообще никого нет!..

– Я тоже рад, приятель, но ты лучше скажи – что там у тебя в пакетиках? Вон в том, голубеньком? Уж не пищевая ли целлюлоза от «Гринвуд био» градации ноль-пять?

– Да, похоже, что так, – несколько озадаченно произнёс Головин и, заметив, как загорелись глаза его нового знакомого, схватил с пола упаковку и протянул ему.

– Возьмите, там в нише ещё осталось!

– Спасибо, – сказал бородач и, едва сдерживая нетерпение, вскрыл упаковку, забросил в рот несколько гранул и, прикрыв глаза, стал медленно разжёвывать.

– Там ещё есть… – повторил Головин, слегка удивлённый такой реакцией его нового знакомого.

– Это вряд ли, – сказал тот, не открывая глаза.

– Почему? А, кстати, почему вы меня так резко дёрнули? Нога, вон, до сих пор ноет.

– Там снаружи был оптимизатор. И всё, что осталось в нише, он оптимизировал. Но за то, что ты успел протащить хоть что-то, огромное спасибо.

Бородач открыл глаза и представился:

– Меня зовут Билли. Хотя по документам я Бернард Уизерспун. Но здесь всё это не имеет никакого значения.

– А я Марк Головин, – сказал Марк, – а скажите, мистер, где остальные члены команды станции? Это ведь станция?

– Это? – переспросил Билли и огляделся, будто попав сюда впервые. И только сейчас Головин заметил, что и стены, и потолок, и пол были выполнены в куда более традиционной манере, безо всяких закруглений, странных ниш и сияющих поверхностей. Всё было обычно – даже светильники на потолке имелись.

– Я и сам ещё не разобрался толком, что это такое. Привык? Да. Но всё ещё не разобрался, да оно и не нужно.

– Вы… Вы здесь один? – почти что шёпотом спросил Головин, ужаснувшись своей догадке.

– Да, приятель. Совсем один.

– А почему? Разве этого достаточно на такую большую станцию? Вы знаете, я даже устал, бегая по коридорам, но так и не смог найти какого-то выхода или перехода.

– Ты думаешь, я тут что-то вроде служащего? – спросил бородач и, грустно усмехнувшись, забросил в рот ещё пару гранул целлюлозы.

– А разве нет?

– Нет. Вот ты как попал сюда?

– Ну, это долгая история…

– У нас здесь куча свободного времени – супертанкер и маленький шаттл в придачу. Так что не стесняйся. Я, знаешь ли, устал рассказывать анекдоты самому себе. Я их за два года не то что выучил, я их отшлифовал и могу рассказывать в двадцати четырёх литературных традициях.

– Что, простите? – произнёс Головин и даже подался назад, прижимая руки к груди.

– В двадцати четырёх…

– Нет-нет, вы сказали – за два года?

– Да. Два года, один месяц и четыре дня.

Головин прикрыл глаза, стараясь удержать слёзы. Однако ему не удалось скрыть своего огорчения.

– Да ладно тебе, стоит ли плакать, если ты, считай, родился дважды?

– Почему дважды? – уточнил Головин, шмыгнув носом и вытирая катившиеся по щекам слёзы.

– Ну, первый раз повезло, когда не шмякнулся о корпус станции. Обычно все залётные технические объекты так и заканчивают.

– Какие объекты?