Один неверный шаг

Уин согласно кивнул.

— Кого-то интересовали вообще все ее разговоры, а не только телефонные.

— О Господи!

Уин едва удержался от улыбки.

— Мне тоже пришло в голову, что тебе это покажется странным.

Майрон попытался ввести новые данные в свой мозговой компьютер.

— Совершенно очевидно, что кто-то шпионит за семьей в течение долгого времени.

— Совершенно очевидно.

— Из чего следует, что этот «кто-то» — человек или люди со средствами.

— Вне всякого сомнения.

— Раз так, тогда это, вероятно, Брэдфорды, — сказал Майрон. — Они ищут Аниту Слотер. И насколько я знаю, ищут давно — целых двадцать лет. Думаю, это единственное объяснение, которое хоть как-то встраивается в схему. А знаешь, что еще это значит?

— Не тяни, говори, — произнес Уин.

— Это значит, что Артур Брэдфорд меня обманывал.

Уин ухмыльнулся.

— Да что ты говоришь? Неужели верил, что есть политики, которые не лгут? Может, ты и в Санта-Клауса все еще веришь?

— На самом деле все происходило так, как мы думали с самого начала, — произнес Майрон, проигнорировав иронию приятеля. — Анита Слотер убежала из дома, поскольку была страшно напугана. Потому-то Артур Брэдфорд и согласился со мной сотрудничать. Полагает, что с моей помощью найдет ее. А потом убьет.

— После этого он попытается убить тебя, — произнес Уин, рассматривая свою прическу в зеркале заднего вида, а потом добавил: — Красота требует постоянного к себе внимания. Это, мой друг, тяжкий, изматывающий труд.

— Тем не менее ты стоически переносишь трудности.

— Да, я стоик. — Уин бросил еще один взгляд в зеркало, после чего вернул его в прежнее положение.

Клэй Джексон жил в квартале, задняя сторона которого выходила к шоссе 280. Квартал относился к разряду неблагоустроенных, состоял из домов на две семьи и нескольких угловых зданий, именовавшихся тавернами. Сквозь немытые стекла заведений мигали неоновые вывески с надписью «Будвайзер». Окружавшие дома заборчики представляли собой раскрашенные в яркие цвета металлические цепи. Из щелей в потрескавшихся тротуарах пробивалась трава, так что местами провести демаркационную линию между тротуаром и краем лужайки перед домом было не так просто.

Здесь обитало в основном чернокожее население, поэтому Майрон ощутил привычный и необъяснимый для непосвященного дискомфорт. Через дорогу от дома Клэя Джексона находился парк, где местные аборигены, установив жаровню, собирались готовить барбекю. На улице играли в софтбол. Всюду слышался громкий смех. Из выставленных наружу динамиков вырывалась оглушительная музыка. Когда Майрон и Уин вылезли из машины, все глаза устремились в их сторону, а музыка неожиданно стихла. Майрон не без труда изобразил на губах улыбку. Уин же сохранял присущее ему ровное расположение духа и выглядел абсолютно спокойным.

— Чего это они на нас глазеют? — спросил Майрон.

— Если бы двое чернокожих подошли к твоему дому в Ливингстоне, — произнес Уин, — как думаешь, какова была бы реакция твоих домочадцев и соседей?

Майрон кивнул.

— То есть ты хочешь сказать, что в данный момент кто-то из местных названивает в полицию, чтобы сообщить о появлении двух подозрительных белых юнцов, болтающихся на улице?

Уин удивленно приподнял бровь.

— Ты сказал «юнцов»?

— Выдаю желаемое за действительное.

— Что ж, тебе это свойственно.

Они поднялись по ступеням крыльца, напоминавшего декорацию из детской телепередачи «Улица Сезам». Впрочем, мужчина, копавшийся в стоявшем неподалеку мусорном контейнере, нисколько на героя этой телепередачи не походил. Майрон постучал в дверь. Уин обернулся и внимательно исследовал взглядом улицу и находившихся на ней аборигенов. Люди, до появления Майрона и Уина игравшие в софтбол и собиравшиеся готовить барбекю, продолжали на них смотреть. По выражению их лиц можно было предположить, что созерцание двух чужаков не доставляло им никакого удовольствия.

Майрон постучал еще раз.

— Кто там? — послышался из-за двери женский голос.

— Меня зовут Майрон Болитар, а моего приятеля — Уин Локвуд. Мы бы хотели поговорить с Клэем Джексоном, если, конечно, он дома.

— Подождите секундочку…

Они простояли у двери не меньше минуты, после чего услышали звяканье вынимаемой из гнезда цепочки. Потом повернулась дверная ручка, дверь отворилась, и в дверном проеме появилась женщина. Ей было лет под сорок, на черном лице играла улыбка, а уголки рта подрагивали, как неоновые огни на рекламе пива «Будвайзер».

— Я — мать Клэя, — сказала она. — Заходите, прошу вас.

Они прошли за ней в дом. На плите готовилось что-то вкусное. Старый кондиционер завывал, как идущий на посадку ДС-10, но работал, так что после уличного зноя гости испытали приятную прохладу. Впрочем, прохлада очень скоро снова уступила место жаре. Мать Клэя быстро провела молодых людей по коридору на кухню, где, открыв кухонную дверь, выпроводила на задний двор.

— Выпьете что-нибудь? — спросила женщина. Ей приходилось говорить довольно громко, чтобы перекрыть шум транспорта.

Майрон посмотрел на Уина. Тот нахмурился.

— Спасибо, нет, — сказал Майрон.