Одичалый мир

— Я против мерзавцев! Желаю подрезать им крылышки, чтобы они не смогли жить за счёт других, делая деньги из денег. Хочешь стать состоятельным? Построй дом, засей поле, изобрети что либо, и продолжай сей процесс постоянно. А то, что получается? Деньги отдают под проценты и можно уже ничего не производить и жить на проценты. Вот так рушатся экономики, обесценивается труд. Жить на халяву иногда можно, но не долго. Медведи, которых подкармливает лесник, сами уже не охотятся и бывало дохли с голода, когда им переставали давать кормёжку. Это в полной мере может отнестись и к людям. Привыкание жить за чужой счёт ведёт к деградации и вседозволенности. Святыми становятся не праведники, а те, кто больше украл и может в любой момент откупиться. Отсюда беспредел и вседозволенность. Нельзя наступать на одни и те же грабли. Мы это уже проходили. И где сейчас все мы? Перегрызлись друг с другом, и нас смыл океан.

— Этот пункт будет сложно протащить. Во всех нас сидят «медведи, которых подкармливает лесник», — Викентий Петрович несколько по-иному посмотрел на Виктора. — Но он будет принят, но с существенными доработками, — уверенно говорит он.

Луна сползла за скалы и подсвечивает их контуры призрачным светом. Костры прогорели и мерцают тусклыми углями. Почти все жители новой земли разбрелись по палаткам. Нина, прислонившись к гладкому валуну, слушает Виктора и Викентия Петровича. Её удивляют их разговоры. Вроде рано ещё углубляться в такие дебри. Жильё бы построить, поле засеять. Пять картошек запутались в собственных корнях. Яблоневые косточки выпустили тонкие стебельки. Пора высаживать рассаду. А ещё, очень хочется личный дом. Нина как представила, что полезет в душную палатку, едва не расплакалась. Она сейчас в полной мере оценила брошенный дом, который они построили, такой грубый снаружи и уютный внутри. Неужели Анька права, они вновь в равном положении? Нет, тому не быть, Нина глубоко вздыхает, смотрит на своего мужчину.

Наконец они заканчивают разговор. Викентий Петрович неспешно поднимается, прощается, но спать не идёт. Перекинув автомат через плечо, он уходит проверять посты.

Виктор подкинул дров в костёр, обнял Нину и прошептал в ушко:

— Что-то не хочется идти в палатку, — произнёс он, словно подслушав её мысли.

— И я не хочу, — прижалась к нему женщина. — Давай здесь посидим?

— Я не против, — Виктор ещё подкинул дров, затем снял с шампура кусочек мяса, передал Нине. Женщина отрицательно махнула головой и зарылась ему в грудь и с тревогой спросила:

— Как ты думаешь, мы настоящие муж и жена?

— Ты что, сомневаешься?

— Викентий Петрович может нас обвенчать?

— Думаю да, — задумался Виктор.

— А ты хочешь этого?

Он целует её в губы, улыбнулся:

— Мечтаю об этом.

— Правда? — Нина крепко прижалась к нему, затем берёт его ладонь и кладёт её к своему животу:

— Ещё не заметно, — прошептала она, — но я определённо знаю, у нас будет ребёнок.

— Как… ребёнок? — ошалел от её слов Виктор, и лицо озарилось радостью.

— Два месяца уже, — многозначительно заявила Нина.

— И ты молчала?

— Боялась говорить. А сейчас мне так радостно!

— Жена ты моя любимая, я такой дом отстрою!

— И чтоб детская была, — настойчиво потребовала Нина.

— И детская будет, и ванночку сделаю, и воду проведу! — воскликнул Виктор.

В его душе поднялась волна нежности и счастья, но и возникла тревога, граничащая с болью. Мир кругом дикий и страшный. Как в нём сможет выжить ребёнок, если даже взрослые с усилием цепляются за жизнь?

— А когда ты начнёшь строить дом? — Нина едва не мурлычет на его груди. Её ногти покалывают кожу, словно коготки котёнка и вызывают блаженство в душе Виктора.

— Прямо сейчас, — вполне серьёзно заявил он.

— Обманщик, — ласково заурчала Нина.

— Ты не права! Я уже начал выстраивать его в своей голове. Вот в этот самый момент я рисую схемы комнат. И знаешь, сделаю для тебя роскошную ванную и даже зеркало повешу.

— А вот это ты врёшь, — грустно говорит Нина. — Откуда… зеркало?

Виктор, загадочно улыбаясь, извлёк из кармана круглое зеркальце. Оно поспешно мигнуло в отблесках луны, и едва не ввела в священный транс обалдевшую от восторга женщину.

— Мирослав подарил, когда узнал, что у меня жена здесь есть, — потянулся с поцелуем Виктор.

Нина мгновенно ответила коротким поцелуем. Быстро оторвалась от его губ, и повизгивая от радости, попыталась рассмотреть себя в зеркальце.

— Ты даже представить себе не можешь, как мне его не хватало! Ещё бы косметику где-нибудь раздобыть!

— Ты и без косметики достаточно яркая женщина, — осторожно произнёс Виктор.

— А ты придумай, где её найти! — в упор требует женщина.

— Для этого нужно поймать «Золотую рыбку», — пошутил мужчина, но так хочется сделать ей приятное, что невольно задумался.

— Я твоя золотая рыбка, — лукаво смотрит Нина и словно озорная обезьянка крутит у своего лица чудесное зеркальце.