Одержизнь

– Сам удивляюсь. Жак изучал язык исключительно по книгам, но посвятил этому не один год. Ты как себя чувствуешь? Бледная что-то.

– Мне… в животе неуютно. В туалет бы… – отвечает японка и густо краснеет.

– Сейчас попрошу Жака спросить.

Пока один из сотрудников таможенного терминала отводит Акеми в туалет, девушка в форме помогает остальным расположиться в вагоне. Амелия носится взад-вперёд, изучая ряды мягких кресел с откидными столиками, трогает занавески на окнах. Взрослые на неё всё время шикают, но восторженного ребёнка унять невозможно. Она то и дело тычет пальчиком в различные предметы и спрашивает:

– Вотс здец?

На детский голосок в вагон заглядывает ещё несколько девушек в синих форменных костюмах и суровый полноватый мужчина в такой же форме и странном головном уборе. Смит, успевающий одновременно общаться с Фортеном и отвечать на бесконечные вопросы Амелии, восклицает «Excuse me!»[35] и торопится пожать руку вошедшему. Мужчина о чём-то переговаривается со Смитом, понимающе кивает и с интересом косится на рассовывающих по полкам вещи путешественников. Несколько минут спустя возвращается слегка сконфуженная Акеми, сразу же садится в кресло рядом с Жилем, берёт мальчишку за руку.

– Эй, где ты была? – шёпотом спрашивает он.

– Мне от молока стало нехорошо, – признаётся девушка. – Наверное, это потому, что я его никогда не пила.

– Мне тоже что-то плоховато. Значит, будем есть только наши продуктовые запасы, – ободряюще улыбается Жиль.

– Все ли на месте? – громко спрашивает Фортен, привставая с сиденья. – Мадемуазель кондуктор сказала, отправление через две минуты.

Гайтан Йосеф кивает, поправляет юбку на Сорси, лежащей на сиденьях, грозит пальцем Амелии, скачущей на соседнем ряду кресел:

– Сейчас тебя тут оставят, дикий ребёнок! Быстро сядь! Вот-вот поедем!

– А как поедем? А где руль или привод? А почему не видно, как поезд ездит? – тарахтит Амелия. – А почему месье водитель поезда есть только в самом первом кусочке поезда? А наш месье водитель где? А почему он один? А когда мы уже пое…

Поезд начинает тихонько вибрировать, вибрация перерастает в гул. Пол под ногами вздрагивает, заставив Акеми испуганно вцепиться в поручни кресла. Ещё мгновенье – и состав плавно трогается, за окном проплывают, всё ускоряясь, подсвеченные закатным солнцем здания приграничья, перрон, высокие бетонные ограждения вдоль железной дороги, верхушки деревьев, видных из-за ограды, спешащие куда-то две женщины.

– Вот это да! – восхищённо выдыхает Амелия и прилипает носом к стеклу, разглядывая вид из окна. – Как быстро мы едем!

Пока девочка увлечена рассматриванием английских пейзажей, Ксавье Ланглу собирает вокруг себя остальную часть компании и вполголоса рассказывает:

– Значит, так. Мы с месье Фортеном рассказали служащим приграничья нашу ситуацию. Умолчали лишь о природе болезни Амелии. Сказали, что это не заразно. Официальная версия нашего приезда такова: мы услышали сигнал и вызвались быть добровольными путешественниками. Амелию взяли с собой как мою дочь. В надежде на то, что английские врачи сумеют ей помочь. Ещё раз: мы прибыли для установления контакта с Англией. Ни слова про одержизнь.

– Куда нас сопровождают? – спрашивает Жиль.

– Я попросил оказать помощь Сорси – в первую очередь, – продолжает Ксавье. – И уже во вторую очередь просил об организации встречи с местными властями. Жиль, месье Фортен, нам с вами предстоит налаживать общение между Англией и Азилем. Попрошу отнестись к этому максимально серьёзно. Гайтан…

– Да понял уже. С девок глаз не спускать, – бурчит Йосеф, почёсывая заросший густой чёрной щетиной подбородок.

– Погодите, отце Ксавье, – подаёт голос Акеми. – А как же быть с истинной целью путешествия? Мы же ищем лекарство от одержизни… Но где и как?

Ксавье молчит так долго, что Акеми перестаёт ждать от него ответа. Но тем не менее ответ звучит:

– Я очень прошу вас довериться Амелии. Если этого ребёнка действительно ведёт Бог, нам остаётся только ждать и глядеть в оба.

И все разом смотрят на девочку. Той абсолютно всё равно, о чём болтают взрослые. Зачарованная, маленькая Амелия Каро смотрит в окно. На пролетающие мимо поля, одетые листвой громадные деревья, яркие домики, во дворах которых играют дети. Изредка ей удаётся даже увидеть животных – точь-в-точь как на картинках в её книжках.

«Это волшебный мир, – думает девочка, провожая взглядом ленту реки вдалеке. – Здесь живут истории, которые мама читает мне перед сном. Наверное, и мамины сказки тоже где-то рядом. Значит, мне надо найти в Лондоне дорогу из жёлтого кирпича… и у нас будут приключения!»

Людской поток подхватывает их сразу при выходе из поезда, несёт к стеклянным дверям вокзала. Смит ведёт их через толпу, останавливается у края дороги и жестами просит сложить рюкзаки на плиточный тротуар.

– Ой, сколько людей! – радуется Амелия.

– Держитесь поближе друг к другу, – советует Ксавье.