Одержимый запретным желанием

– Уверена, что вы не обязаны. Спрячетесь за вашей службой безопасности, вашей пресс‑службой. Я должна разбираться со своей жизнью, своей работой сама.

– Боюсь, Джарвис Стрэттон должен пасть еще одной жертвой Мэнниона. Было бы лучше, если бы вы уволились немедленно и освободили вашу квартиру. Тогда вы смогли бы спрятаться со мной здесь, – предложил Зак с улыбкой.

Когда Дана открыла рот, чтобы возмутиться, он быстро добавил:

– Это не подлежит обсуждению.

Дана глубоко вздохнула.

– Вы хотите, чтобы мы жили вместе?

– Нет, милая, я избавлю вас от этого. С завтрашнего дня ты будешь жить в «Кэпитал империал», в пентхаусе, где ты встретилась с моим отцом. Я останусь в своей квартире считать часы, – мягко добавил он. – Говорят, предвкушение усиливает аппетит.

Краска залила лицо Даны. Она встала, чувствуя, как земля уходит из‑под ее ног.

– Судя по всему, я должна выполнить ваши приказы и вернуться в Лондон, чтобы собрать свои вещи.

Она была уже на полпути к двери, когда, вспомнив что‑то, резко повернулась, почти столкнувшись с Заком, который шел следом за ней.

– Прошу прощения, – пролепетала она. – Я оставила свою сумку в кабинете.

Стоящая рядом с сумкой бутылка шампанского была словно плохая шутка. Дана схватила сумку, с ужасом понимая, что не закрыла ее должным образом, когда доставала бутылку, и теперь все ее содержимое каскадом полетело на пол.

В том числе и прозрачная черная ночная сорочка, купленная только сегодня утром, видимо, в порыве отчаяния.

Дана стояла как вкопанная и смотрела, как Зак, наклонившись, поднял сорочку и посмотрел на Дану сквозь прозрачный шифон. В смущении она кусала губы.

– Действительно, намечался праздник, – холодным, как лед, голосом произнес он.

Свернув сорочку в комок, он бросил ей.

– Пожалуйста, не надевай такого для меня. Это не в моем вкусе.

Отойдя к камину, он вытащил из кармана телефон.

– А сейчас извини меня. Миссис Харрис тебя проводит.

Не в силах взглянуть на него, Дана собрала свои вещи и вышла.

На ее автоответчике было два сообщения, когда она зашла в свою квартиру в Лондоне. И оба от Николы, голос которой звучал расстроенно, она просила, чтобы Дана перезвонила.

«Она услышала об Адаме и хочет поговорить об этом, – подумала Дана. – Но я не могу. Я не знаю, что сказать».

Она стояла и смотрела на свою небольшую квартирку. Одну треть занимала кухня, спальня была вообще крошечная, зато ванная комната с большим окном была довольно просторной. Для одного человека эта квартира была прекрасна, и арендная плата просто замечательная.

Стены Дана покрасила сама в цвет слоновой кости, а всю мебель выбирала очень тщательно. Небольшой диван купила на аукционе и перетянула его тканью, которая стоила дороже, чем сам диван. Маленький викторианский столик, отчищенный и до блеска отполированный, был куплен в комиссионном магазине. Кроме того, имелись книжный шкаф и телевизор – больше в квартире ничего не было. Никаких фотографий или украшений, так она напоминала себе, что это не ее дом, а просто временное пристанище.

Но Дана не ожидала, что уедет отсюда так скоро. Пройдя в спальню, она вывернула содержимое сумочки на кровать. Черная сорочка вместе с коралловым платьем были без сожаления отправлены в мусорное ведро.

Вымыв руки, Дана наполнила чайник и поставила его на плиту. Она проголодалась. На холодильник магнитом был прикреплен телефон доставки китайской еды. Она решила заказать поесть, как только закончит собираться. Тем более что собирать было почти нечего.

Она должна купить себе приданое, разве не этим должна заниматься невеста? Вот только Дана не ощущала себя невестой, ведь предстоящая женитьба – просто часть сделки, хотя это и налагает на нее определенные обязательства, в том числе интимного характера, о чем она даже думать не хотела.

Прислонившись к столешнице, она медленно сказала себе:

– Я стану женой Зака Белисандро – одного из самых богатых людей Европы. Я буду носить дизайнерскую одежду, буду устраивать вечеринки, появляться с ним на приемах, о которых я только читала в глянцевых журналах…

Дана сделала глубокий вдох, заварила чай и вернулась в спальню – опустошать шкаф и складывать все в чемодан.

Когда все было сделано и она, допивая чай, просматривала меню китайской еды, в дверь позвонили.

«Никола», – подумала она обреченно, потому что так и не придумала, что ей сказать. И как объяснить свое решение, самое странное в ее жизни.

Дана все еще старалась придумать объяснение, но, когда открыла дверь, в квартиру вошел Адам.

– Так ты здесь, – произнес он с раздражением вместо приветствия. – Я звонил тебе на работу, но там сказали, что ты взяла выходной. Что происходит?

– Разве не я должна задать тебе этот вопрос? – поинтересовалась она.

– А‑а‑а… Ты слышала о моих планах?

– Планы? – Дана усмехнулась: – Уже все решено. Я полагаю, ты здесь, чтобы попрощаться.

– Для этого еще будет время. – Адам заулыбался. – Согласен, мне нужно было сказать тебе. Но я только что получил небольшое состояние, так что оденься понаряднее – и пойдем раскрасим этот город в яркие краски.