Одержимый запретным желанием

Она смотрела, как они целовались, и ждала, что ревность сейчас охватит всю ее и разорвет на части. Но все, что она сейчас чувствовала, был гнев, направленный не на Адама или девушку, прижимающуюся к нему, а на Зака, который молча наблюдал за происходящим.

– Адам, ты не собираешься познакомить нас? – спокойно произнесла Дана.

– Конечно. – Адам подвел девушку. – Дана Грэнтем, познакомься, это Робин Симмонс.

– Я давняя подруга сестры Адама, – непринужденно сказала Дана, пожимая руку Робин. – Мы несколько лет назад потеряли связь. И вот теперь наверстываем упущенное.

Робин кивнула:

– И Мэннион как нельзя лучше подходит для этого. Я всегда думала, что это маленький уголок рая.

«В комплекте со змеей», – подумала Дана.

– Давай отнесем твои вещи наверх и устроим тебя получше, – предложил Адам.

«А также поприветствуем друг друга должным образом», – подумала Дана, когда пара исчезла в доме.

Зак нарушил тишину:

– Пожалуйста, пойми, ты тратишь свое время впустую.

Дана не ожидала такой простой подачи и на мгновение растерялась.

– Почему вы все еще недовольны, что я провожу приятные выходные в деревне? – холодно спросила она. – В конце концов, я усердно работала и заслужила отдых.

Зак кивнул.

– Да. И в этом я с тобой соглашусь. Но все же лучше тебе держаться от этого места подальше.

– Я здесь не в качестве вашего гостя, мистер Белисандро. Пожалуйста, не забывайте об этом.

Зак склонил голову с насмешливой любезностью.

– Поверьте мне, синьорина, но ту ночь невозможно забыть.

Его темные глаза вдруг полыхнули, но не от гнева, а от чего‑то более тревожного. Его взгляд прошелся по ее полуоткрытым губам, округлостям груди, напоминая ей, как его руки и губы ласкали ее.

Во рту у Даны пересохло, и она сделала шаг в сторону, задев лежавшие на полу журналы. Она наклонилась, чтобы поднять их, но Зак опередил ее.

– Четырнадцать вниз, это Азербайджан, – сказал он, протягивая журнал с кроссвордом.

– Вот и дорешайте его сами, – бросила Дана и направилась к дверям. – Кажется, у вас есть ответы на все вопросы.

Даже с открытым окном в ее комнате было как в печке, а Дана уже и так внутри вся кипела. Она захлопнула дверь и прислонилась к ней, глядя невидящим взором перед собой.

«Это было похоже на игру в шахматы с гроссмейстером», – подумала она. Понимать, что каждое твое движение сопровождается насмешливым бормотанием «шах и мат», чувствовать, что силы на исходе, и все больше и больше склоняться к мысли сложить оружие и сдаться.

Сейчас у нее было искушение так и поступить. Придумать какую‑нибудь отговорку и уехать. Сосредоточиться на карьере. Может, найти утешение в новых отношениях. Вот только…

Разве она может рассчитывать на душевное спокойствие, если позволит себе быть вот так своего рода ограбленной? Чтобы позволить себе вот так, без боя, отказаться от Мэнниона? Чтобы всю свою оставшуюся жизнь задаваться вопросом: что, если?

Прибытие Робин просто откинуло ее на пару ходов назад, и все. В конце концов, выбирать Адаму. И она сделает все, чтобы его выбор пал на нее и ни на кого более.

– Тетя Мими рада‑радешенька, – гневно сказала Никола, когда они прогуливались по саду перед вечерним приемом. – Она всем говорит, будто знала, что это просто размолвка влюбленных и что разум в конце концов восторжествует. Она даже обсудила с моей будущей свекровью, что вечером, когда Адам будет произносить тост за наше с Эдди будущее, ему также следует объявить о своей помолвке.

– О боже, – Дана закусила губу, – и что она сказала?

– Она заметила, что жизнь Адама – это его личное дело, и пересела в другое кресло. – Никола помолчала. – Но я не могу понять, зачем вмешивается Зак? Если только он не присмотрел Робин для себя. Наверняка из‑за проблем со здоровьем отца он находится под большим давлением относительно своей женитьбы.

– Бедная Робин, – насмешливо произнесла Дана, стараясь не показать, как ее это тревожит.

– Ты, должно быть, шутишь, милая. Когда Зак наконец выберет себе жену, разобьется не одна сотня женских сердец. И не потому, что он баснословно богат, – добавила она сухо. – Ходят слухи, что он тигр в постели.

– Да кто верит слухам? – Дана почувствовала, что краснеет. Ее бросило в жар.

Позже, изучая свое отражение в зеркале ванной комнаты, она осталась довольна результатом своих усилий. На вечер она надела длинное черное платье, полностью закрытое спереди, но с открытой спиной. Волосы убрала наверх, лишь несколько прядей красиво обрамляли ее лицо, не скрывая при этом серьги‑кольца в ушах. С эффектными стрелками ее зеленые глаза выглядели загадочно и экзотично, губы, едва тронутые светло‑розовой помадой, – естественными и заманчивыми.

Дана оценила свой образ. Утонченно? Может быть. Соблазнительно? Возможно. Достаточно, чтобы привлечь внимание Адама и удержать его? Одному Небу известно. Но попытаться стоило.