Одержимость (ЛП)

Я бы лучше предпочел быть мертвым или запертым в какой-нибудь лаборатории, став объектом опытов — и это без шуток. Вместо этого, я был таким — чем бы это ни было.

Все это дерьмо с «новой жизнью» быстро устарело. Послушно сидеть на месте и быть сучкой на побегушках у МО было не в моем характере. В какой-то степени это больше импонировало Лору, но мой брат всегда был немного…необычным или тронутым даже — это в зависимости с какой стороны посмотреть.

И вот в итоге я оказался здесь, готовый исполнять эту работу, потому что Лор попросил меня отступить, выйти из войны, и Лор умолял меня об этом. Наш вид никогда ни о чем не умолял. Но этот призыв возник, когда мы стояли над мертвым телом нашей сестры. И теперь — вот он я.

Пилот высунул голову из двери грузового отсека, нервно сглатывая. Люди всегда чувствовали себя некомфортно в нашем присутствии. Шестое чувство подсказывало им, что просто находясь рядом с нами, они находились так близко к смерти, как только возможно.

Могло быть и хуже, подумал я, схватив свой вещмешок. Если я не поеду домой, то, по крайней мере, получу возможность убить Лаксена.

…

— Я рассказала вам все, что знала — и это звучит безумно, я понимаю, но ничего не изменится, сколько раз я бы это ни повторяла.

Детектив Джонс откинулся на спинку стула, поправляя галстук вокруг своей толстой шеи. Щеки мужчины попеременно меняли цвет с розового на алый с тех пор, как он вошел в эту комнату.

— Мисс Кросс, я знаю, что вы пережили большую моральную травму…

— Я видела, как моя подруга взорвалась в собственной машине! — Мой голос сорвался на этих словах. Я откашлялась, но глаза все еще жгло огнем. — Поэтому, да, это была весьма травмирующая ситуация, черт возьми, но это не меняет того, что я видела этой ночью.

— А этот мужчина — опишите еще раз, как он выглядел.

Полностью опустошенная, я сложила руки на темно-коричневом столе. — Я уже говорила вам и тем офицерам, что были до вас. Он был высоким…

— Насколько высоким, мисс Кросс? — Детектив Джонс наклонился вперед и от этого движения ремень впился в его необъятный живот. — Вы очень небольшого роста, поэтому большинство людей могут какзаться вам высокими.

Какого черта? Я тряхнула головой, слишком расстроенная, чтобы обижаться на его бестактное замечание. Я снова повторила описание незнакомца и он записал все в своем маленьком блокноте. Я была уверена, что он просто бесцельно водит ручкой по бумаге. Я находилась в полицейском участке более четырех часов, перечисляя все, что видела и слышала этой ночью.

Часть меня словно окаменела, не в силах осознать, что произошло на самом деле, ведь Мел…Мел не могла умереть. Другая же часть четко фиксировала каждый скрип стула, когда детектив перемещал свой вес, вспышки ламп дневного света, которые напоминали мне о тех ужасных моментах на парковке, я чувствовала каждую мышцу и синяк на коже, которые приняли на себя все последствия моего падения.

Я вообще не могла поверить, что осталась жива.

Взрыв сбил меня с ног, я ударилась о землю задницей и никакая дополнительная амортизация, которая у меня там имелась, не смогла смягчить удар. В моих ушах уже два часа стоял непрерывный звон и я все еще ощущала запах гари от искореженного металла…и паленой кожи. О, Господи…

Я вздрогнула и потянулась за стаканчиком с водой. Сделав глоток, я все равно не смогла перебить металлический привкус в горле. Сделав глубокий вдох, я подняла глаза, встречаясь со сдержанным взглядом детектива. — Я же говорю вам, мужчина взорвал ее машину. Я не знаю каким образом, но он это сделал. А перед этим Мел… — Я сжала губы. — Мел была очень напугана.

— И вы утверждаете, что она боялась сыновей сенатора Вандерсона? — На его одутловатом лице промелькнуло недоверие. — Она якобы стала свидетелем того, как они занимались чем-то сверхъестественным тем утром. Вы можете рассказать мне, что именно она вам говорила?

Я взглянула на него в ярости за то, что они снова заставляют меня проходить через это. Как будто пытаются поймать меня на лжи, что является абсолютным безумием, ведь кто мог бы выдумать такое? Я откинулась на спинку стула, запустив руки в волосы. Единственным, что меня здесь удерживало, была надежда, что я хоть чем-то смогу помочь найти людей, ответственных за смерть Мел.

Ранее я случайно подслушала разговор офицеров, когда они оставили дверь приоткрытой. От Мел остались лишь кусочки. И все. Вся жизнь разлетелась на осколки. Подавляя боль в животе, я пересказала детективу все, что Мел говорила мне, добавив от себя о ее панических телефонных звонках и нервозном состоянии в баре. — Я психолог-консультант в старшей школе…

— Вы не выглядите достаточно взрослой для этого. — Его кустистые брови нахмурились.

— Я два года назад получила диплом и работаю в школе около года, — устало объяснила я. — Я знаю, это звучит безумно, но я говорю вам правду.