Одержимость Беллы Холл

Согрев замерзшие руки теплой водой, Белла посмотрелась в зеркало в надежде увидеть там хоть какие-нибудь изменения. Блеск в глазах, уверенный взгляд или хотя бы появившийся на щеках румянец. Но сияние, подаренное свиданием с Джеком, угасло, кожа выглядела бледной, фиолетовые тени, залегшие под синевой глаз, проступили ярче. Белла закрутила краны и, поджав губы, вышла из ванной, напоследок с тоской поглядевшись в чуть запотевшее зеркало.

За ужином время шло незаметно. Стейк оказался сочным, вино, поданное к нему, – терпким.

– В субботу у нас последняя игра в сезоне. Встретимся с командой колледжа Монтпилиера – «Волтэдж». Придешь посмотреть?

Белла отложила вилку с нанизанным кусочком мяса, отпила из бокала.

– Да, как раз в субботу всего две лекции. Полагаю, стадион будет полон.

Том кивнул. Свою порцию он прикончил еще пять минут назад.

– Почти весь город за нас болеет, но придут лишь семьи игроков, студенты и те, кто недалеко живет. Ну и преподаватели, само собой.

– Немало, – заключила Белла, отправляя вилку в рот. Том смотрел на нее едва ли не с восхищением.

– Приятно смотреть на то, как ты ешь.

Белла растерянно заморгала:

– Ты поэтому так настойчиво предлагаешь еду, чтобы потом наблюдать, как я ее уничтожаю?

– Нет, просто женщинам свойственно даже есть красиво. И повторю: на это приятно смотреть.

Том улыбался, а Белла потерялась в мыслях.

«Он заигрывает или просто говорит, что думает? На простака Том точно не тянет», – размышляла она, стараясь скрыть свою настороженность, потянувшись за бутылкой вина.

– Давай лучше я, – опередил ее Том, взяв бутылку раньше. Он наполнил бокал Беллы, стер пальцем стекшую по стеклу алую каплю, поднес подушечку ко рту, пробуя вино на вкус. Сам он не пил, ограничился лишь стаканом воды. Белла смотрела на эти действия, не отрываясь. Затем, смутившись, сделала большой глоток. Она чувствовала, как хмель постепенно кружит ей голову.

– Знаешь, я, пожалуй, пойду прилягу. День насыщенный выдался, – пробормотала она, неловко вставая. Том последовал ее примеру. Он резко подорвался с места, заставив отъехавший назад стул со скрипом чиркнуть ножками по паркету.

– Уже? Так рано?

Белла лишь пожала плечами, улыбнувшись краешком рта.

– Помочь с посудой? Ты приготовил, давай хотя бы помою тарелки.

– Да ладно, я сам как-нибудь. Иди отдыхай, – отмахнулся Том.

Оставив его в одиночестве, Белла в растрепанных чувствах поднялась к себе. Она быстро ополоснулась в душе, не воспользовавшись полотенцем, натянула на влажное тело ночную рубашку, провела по тонкой намокшей ткани ладонью, разглаживая складки. Морщась от холода, Белла заторопилась обратно в спальню и проскользнула под одеяло. Тусклый свет ночника падал на лежащую на прикроватной тумбочке подаренную пластинку. Нарисованные на обложке экзотические цветы зацвели, река побежала, поблескивая в свете нарисованного солнца, ласкаемые рассветными лучами, животные и птицы начали двигаться. Цапля гордо пересекала реку на крокодиле, а слоны на берегу захлопали ушами. Белла, зачарованная ожившей картинкой, блаженно улыбнулась.

«Спасибо таблеткам»[17], – с этой мыслью она прикрыла глаза, готовая упасть в черную бездну без сновидений.

До субботы время пролетело незаметно. Череда учебных дней, проверка студенческих работ и пустая болтовня с коллегами давали Белле некую опору, возможность поверить, что ее жизнь складывается так, как надо. В понедельник Том подарил Белле свой старый проигрыватель, убедив, что музыка ему совсем не помешает. Во вторник Виви позвала Беллу по магазинам, где они с жадностью рассматривали яркие флаконы с парфюмом в торговом центре. Сладкие, горькие, нежные цветочные и восточные пряные ароматы пропитали стены магазина. Девушки его покинули хоть и с пустыми руками, но зато сами пропахли ванилью, сандалом и тяжелой амброй.

– И чем тебе так они понравились? Дорогие и удушающие, в носу от них чешется, – проворчала Виви, потирая крылья носа, когда они с Беллой вышли на улицу. Холод сковал город, атаковал порывистым ветром, и земля промерзла, заставляя жителей убрать в шкаф осенние ботинки и достать зимнюю обувь. Белла хмыкнула, переминаясь с ноги на ногу. К ее зимним черным ботинкам на толстой подошве прилип выпавший мокрый снег. Под пальто, которое еще долго будет хранить аромат полюбившегося ей запаха, Белла надела синий свитер и простые джинсы. Виви же спрятала пострадавший от обилия запахов нос в огромный красный шарф и грозилась сдать свое клетчатое полупальто в химчистку.

– Да, они дорогие, поэтому ноты в них и звучат дорого.

– А зачем в Лэйквуде «звучать» дорого? – Виви изобразила пальцами в воздухе кавычки и скривила губы. – Здесь есть, конечно, богачи, но фамилии всем известны и без парфюма за сотню долларов! Тридцать долларов за унцию! Это же немыслимо! Ты же не Даяна Эпплгейт, – Виви произнесла это имя так, словно оно означало нечто непристойное.

– К сожалению, нет, – угрюмо согласилась Белла и перевела тему. – Ты пойдешь на игру в субботу?

Виви вздохнула.

– Хотела. Но, боюсь, за мной последует Дин Нельсон.