Одержимость

— Твоих родителей вызвал в Индианаполис Эрик Олсен. Я нашел телефонные записи. Первый раз он позвонил им во вторник, после того как не смог дозвониться ни до тебя, ни до Картрайта. В тот день, когда лаборатория была закрыта. Кстати, я нашел служебную записку. Лаборатория была закрыта не из-за тебя или Картрайта. Она была закрыта из-за проблемы с безопасностью, сообщения об утечке газа.

Я наморщила лоб.

— Разве ты не говорил, что в тот день был на этаже?

— Был. Утечки газа не было. Никаких ремонтников. — Кадер пожал плечами. — Итак… со всеми связались. Вы с Картрайтом не ответили. Олсен послал Стефани к тебе домой, а Дженнифер, о которой ты не упомянула, к Картрайту.

— Возвращаясь к тебе, Стефани не входила в твой дом. Она несколько раз постучала в переднюю и боковую двери. В тот день доктор Олсен впервые позвонил твоим родителям. У меня нет записи разговора. Он звонил по сотовому, а не из офиса или дома. Он снова позвонил в среду, и они приехали в четверг.

— Тебе не кажется это странным?

— Что?

— Один раз не смог дозвониться до меня, и он стал звонить моим родителям, которые живут за пределами штата.

— Это действительно странно. Что я знаю, так это то, что телефонные записи показывают, что после первого контакта Олсена оба твоих родителя неоднократно звонили тебе на телефон. Стефани тоже звонила тебе. Именно она встретила твоих родителей в аэропорту, а потом отвезла их прямо в университет. У меня есть видеозапись из кабинета Олсена. Можешь посмотреть, если хочешь. Он спросил, не выходила ли ты на связь. Он также спросил о твоих отношениях с доктором Картрайтом.

Я сглотнула, мое сердце стало тяжелее, когда подумала о моих родителях, которых допрашивали.

— Мне так жаль родителей. Как они ответили на вопрос о Рассе?

— Твоя мать сказала, что считает вас друзьями, коллегами. Она продолжала говорить, что встречалась с ним раз или два, и он всегда был милым.

Я покачала головой.

— Она прикрывает меня.

Значит ли это, что она верит в ложь, верит, что я сбежала с Рассом?

— Он не был милым? — спросил Кадер раздельно.

— Нет, был. Я всегда говорила, что мы только друзья, но мама знала, что это нечто большее.

— Откуда?

Я пожала плечами, и слезы защипали мне глаза.

— Она моя мама. Она всегда знала.

Кадер выпрямился и продолжил:

— Стефани отвезла их к тебе домой. Люди с ними, за которыми мы наблюдали, не были из полиции. Я не присматривался ни к значку, ни к нашивке на офицерской форме.

— Они были похожи на тех мужчин, что приходили ко мне домой?

— Нет, они не были самозванцами. Я запустил распознавание лиц. Они пришли как сотрудники университета, университетской полиции.

Я сморщила нос.

— Как они могли войти в мой дом? Полицейские кампуса не могут получить ордер на обыск за пределами кампуса.

— Нет, но они, вероятно, избежали этой проблемы, получив разрешение твоих родителей. У твоих родителей или у кого-нибудь на работе был ключ от твоего дома… кроме Картрайта?

— У меня была один, спрятанный снаружи. Отец знал, где он.

Глубоко вздохнув, Кадер пожал плечами.

— Полицейские кампуса не стали бы задерживать тебя, но если твой отец воспользовался ключом, то никакого вторжения не было. Учитывая обстоятельства, я могу понять, почему твои родители не стали подвергать сомнению их авторитет. А что касается людей, которые доставили тебя в лабораторию, помни, я положил им в бумажники трекеры? Они были отключены от сети с четверга.

Я больше думала о своих родителях, чем о том, что говорил Кадер об этих людях. Я посмотрела в его зеленые глаза.

— Кадер, где мой телефон?

— Я уничтожил его.

Мои ноздри раздулись, я выдохнула. Известие о кончине моего телефона сокрушило меня даже больше, чем собственное. Со слезами на глазах я сказала:

— У меня были фотографии и файлы.

— Сотовые телефоны слишком легко отслеживать, особенно с приложениями социальных сетей, которые предупреждают половину мира о твоем текущем местоположении.

Логически я все понимала. Эмоционально это был еще один удар в серии ударов.

Рука Кадера потянулась к моему колену и так же быстро отступила, прежде чем вступить в контакт.

— Я сохранил твои фотографии и все файлы. Сегодня днем я запишу их на ноутбук, который приготовлю для тебя. Единственное, что я должен знать со стопроцентной уверенностью, это то, что, если я настрою для тебя неизвестный аккаунт в интернете, ты обещаешь, что не будешь искать себя. Сейчас в этом замешано ФБР. Ты можешь непреднамеренно попасться.

Я закусила нижнюю губу, пока обдумала предупреждение Кадера.

— Как ты можешь искать меня в сети?

— Я на сто процентов невидим. Не оставляю следов. Ты будешь защищена, но требуется больше времени, чтобы научиться этому самостоятельно.

Он махнул рукой над клавиатурой.

Его ответ заставил меня подумать о другом.

— Кадер, ты был в перчатках?

— Был ли я в перчатках?

— Когда ты… убирался в моем доме.

Снова подняв руку, он перевернул ее, обнажив ладонь.

— Отпечатков пальцев нет. Не беспокойся.